Пока я занимал место на старте, директор картины успел сказать, что у меня есть пять секунд, чтобы во время гонки произнести что-нибудь в камеру. «И ради бога, ни в коем случае не потей, иначе все отснятое придется выбросить».
Вспыхнул зеленый свет, я резко выкрутил переключатель газа, с громким хлопком сработало автоматическое сцепление и на горизонте возник смеющийся Люцифер. Хотя снегоход стоял на твердом льду, никакого проскальзывания гусениц не было — машина просто подпрыгнула лыжами вверх.
До старта я сильно нервничал по поводу того, что не сумею как следует справиться с вставанием снегохода на дыбы, однако на деле все оказалось довольно просто: надо было всего лишь податься вперед, чтобы нос снегохода под тяжестью тела ушел вниз. Через шесть секунд я пересек финишную черту и впервые серьезно задумался, что делать потом. Тормозить на скорости 150 миль/час было равносильно смерти. Один поворот широких кряжистых лыж — машина перевернется, и я погибну. Пришлось терпеливо ехать по прямой до тех пор, пока скорость не погасилась, и затем осторожно-осторожно нажимать тормоз, и когда скорость стала практически пешеходной, я развернулся и поехал назад.
Пока мое сердце припадочно билось, как стиральная машина с кирзовыми сапогами, мы проверили, что записалось на видеокамеру, установленную на снегоходе, и обнаружили, что во время гонки я произнес всего два слова: «Б…дь» и «П…ц».
Перед началом съемок этой эпической серии я четко и ясно заявил, что готов испытать любое транспортное средство, каким бы опасным для жизни оно ни было. Однако на самом деле я имел в виду «все что угодно, кроме сплава на плоту по бурной реке».
Не странно ли, что теперь я лечу на другой конец планеты в самолете для некурящих и радостно предвкушаю, как буду пересекать бурный поток… на скорости 100 миль в час… на реактивном катере.
Что делать, если я не доверяю ни одному устройству, лишенному двигателя внутреннего сгорания? Не безумие ли это? Несомненно.
Реактивная тяга сегодня стала обязательной характеристикой катеров, способных развивать хотя бы 30 миль в час. На реактивном катере переправляют сегодня даже туристов на остров Мэн. Реактивная тяга стоит и на гидроциклах, на которых получают свою порцию адреналина отпускники у побережий тропических островов. Реактивный двигатель стоит на всех океанских судах, например на яхте Destriero, которая десять лет назад совершила рывок через Атлантику в попытке отобрать «голубую ленту»[16] у Ричарда Брэнсона.
Сама идея реактивного катера родилась в голове у новозеландца Билла Гамильтона, который, так уж совпало, в свое время стал первым человеком, разогнавшим автомобиль до сотни миль в час. Произошло это на гоночной трассе в британском Брукландсе. Затем Гамильтон захотел создать катер, способный плавать по мелким речушкам, во множестве изрезавшим Новую Зеландию.