– Я не столь молод, как может показаться, и успел многое повидать в жизни. Ну, по крайней мере, в той сфере, где мне приходилось постоянно обращаться. Вы со своими друзьями – единственные, кто сумел… – гость замялся, подыскивая точное определение; Гера не мешал и не помогал ему, – нет, конечно, не победить систему, а заставить ее считаться с вами. Вы завоевали право на жизнь. Попытка уничтожить вас обернулась против самих чекистов таким значительным потрясением, что они предпочли за благо оставить вас в покое…
«В одном ты ошибаешься, снайпер: это не чекисты! Мы, оказывается, наступили на хвост настоящей гадине и жили относительно спокойно, лишь пока она зализывала раны…»
– …Хотя мой печальный опыт говорит, что вряд ли впереди вас всех ожидает тихое и безмятежное благосостояние.
«Вот черт! Да мы даже думаем в одних выражениях, хотя и каждый о своем». А вслух Гера сказал:
– Тогда тем более странно, что вы пришли ко мне.
– Может быть, и так. Но, в таком случае, я просто не успею пожалеть об этом моем решении.
«Безусловно, талантливый полемист. Железная логика. А если ты «казачок засланный»? Покупаешь свое право на жизнь, подставляя нас? Пожалуй, нет. Ты, юноша, достаточно умен, осведомлен и практичен, чтобы не сознавать, что убийство важного депутата – а это наверняка не единственная акция в твоем послужном списке как штатного киллера службы безопасности – не может быть компенсировано никаким предательством».
Продолжительное молчание собеседника снайпер оценил как колебание и добавил:
– К тому же – вы уж простите меня – «Команда» понесла серьезные потери…
Талеев предупреждающе поднял вверх руку, давая понять, что эта тема закрыта для обсуждения:
– «Команда», как боевая единица, свое существование прекратила. Но, вы правы, друзья у меня остались. И вряд ли я имею право на принятие единоличного решения относительно вас. Но пока вы можете расположиться в моем доме, – журналист хмыкнул, – тем более что его внутреннее устройство уже так хорошо вам знакомо.
Это было «да». Тонкие губы снайпера слегка раздвинулись в улыбке.
– У нас, юноша, будет еще много времени для бесед и откровений, а пока скажите, как мне вас называть?
– Можно Снайп. Такой псевдоним записан в моей послужной карточке. Стальной – так звали меня бывшие коллеги. А по паспорту я Виталий. Вит, если хотите.
– Снайп – это от «снайпер»? Очень непритязательно, никакой фантазии у «органов». Стальной – это, наверно, за цвет глаз? Или за характер? Ладно, ладно, разберемся. А я – Гера.