– Так то же отец, а не мы, – оправдывался Федор. – Мы-то дочку твою еще как уважаем! И помогали ей всегда и во всем!
– Клава и дала вам возможность жить безбедно – за ваши былые заслуги, а ваш же братец не только убить ее задумал, но и все ею нажитое, как последний дурак, на ветер пустил. Его и благодарите, а мы вам ничего не должны. Так что не дурите, продавайте акции! Они Митеньке пойдут, а те, что Семка потерял, уже у Димочки.
– Мы подумаем, – хмуро пообещал Федор.
– И думать тут нечего! – прикрикнула на него Зинаида Тимофеевна. – Приедет к вам нотариус, и чтобы вы без фокусов все оформили! Он и деньги вам привезет! Будет на что пить! А теперь – на выход! Нагостевались уже!
– Нам бы вещи собрать, – заикнулся было кто-то из Андреевых.
– За воротами подождете, вам их вынесут, – непреклонно заявила она. – Надя! Где ты там?
– Тут я, Тимофевна! – раздался женский голос, и в комнате появилась уже знакомая мне Надежда.
– Девочки приехали? – поинтересовалась Зинаида Тимофеевна.
– А как же! Все тут! – подтвердила Надя.
– Тогда соберите быстренько бывшей нашей родне все их пожитки и вынесите к воротам – нечего людей зря задерживать. Их небось уже дома заждались! – распорядилась она. – Димочка! Дай людям деньги на дорогу!
– Как скажешь, мама! – согласился тот и, подойдя к Федору, протянул ему несколько купюр, сказав: – Этого вам за глаза хватит!
Хмуро переглянувшись, Андреевы потянулись на выход.
– Записала Клава на тебя этот дом, а ты и раскомандовалась! – не удержавшись, буркнул Федор.
– Ошибаешься, Федька, – усмехнулась Зинаида Тимофеевна. – Я ведь и дом, и все остальное сразу же официально Клаве подарила, а что она сама ничего тогда оформлять не стала – так ей виднее, может, время еще не подошло. Она все это своей головой заработала, ей и владеть! А когда дом в порядок приведут, тут Митенька со своей семьей жить будет! Правнуки уже у меня есть, и, бог даст, не последние! – не удержавшись, похвалилась она.
– Ну, я полагаю, что и нам здесь делать больше нечего, – сказал, поднимаясь, Ершов. – Тут уборки непочатый край, мы только помешаем. Ребятишки, – обратился он к чоповцам. – Отведите Сазонова и Семена в машину, их уже в СИЗО заждались!
Бойцы подхватили под руки Сазонова, который так и просидел все это время на полу у стены, после того как сполз по ней от молодецкого удара Дмитрия Дмитриевича. Но когда его вели мимо матери, она сказала:
– Подождите минутку! – И, встав, подошла к нему: – Ты думаешь, я сегодня впервые услышала, что ты сестру свою ради Семки предал? Нет! Мне Димочка обо всем еще тогда сказал! Когда ты, зная, что Андреевы с твоим дедом сотворили, на Машке против моей воли женился, я тебя больше видеть не захотела. А уж потом, когда Димочка мне рассказал, что ты с Клавдией сделал, – прокляла я тебя! Лучше бы ты тогда вместе со своими братьями и отцом утонул! – И ее голос зазвенел от ненависти. – И сейчас я, твоя мать, которая тебя на свет родила, еще раз повторю!.. Будь ты проклят! – выкрикнула она. – И дети твои! И внуки! И правнуки! Нет у тебя больше матери! И уберите с глаз моих эту гниду, чтобы я никогда в жизни его больше не видела!