— Евтихий Кондратьевич, ты не по адресу обращаешься. По части второго фронта претензии надо предъявлять к господину Черчиллю или, скажем, американскому сенату. А ты предъявляешь их освобожденному из плена вице-маршалу. Зачем? И вообще, господа, не о том мы говорим. Я предлагаю убрать со стола это черное животное, пока оно не поссорило нас.
— Правильно, убрать! О’кэй! — раздались одобряющие голоса, а Державин продолжал:
— Даже у лучших друзей могут быть разногласия. Есть они и у нас. Но что же о них твердить день и ночь, и даже на прощальных банкетах? Ни к чему это. Ведь у нас есть много такого, что нас объединяет. Мы с вами общими силами совершили великое дело — сокрушили захватчиков на Западе и на Востоке. Наш боевой союз родился в трудные годы второй мировой войны. Давайте выпьем за то, чтобы он продолжал существовать и в послевоенные годы!
Примирительный тост понравился всем, даже Питчеру. Все подняли бокалы. И только один Малтби сидел насупившись, не выпуская изо рта сигары, точно его все это вовсе не касалось.
Сильным порывом ветра вырвало форточку, и она ударилась о косяк. Зазвеневшее стекло вывело английского вице-маршала из задумчивости, и он закричал, выпучив серые жесткие глаза:
— Тайфун! Тайфун!
— Это не тайфун — всеочищающая гроза, — весело поправил его Державин и, кивнув Волобою, осушил бокал.
Когда гости ушли, Волобой заметил, поглядев на дверь:
— Ну и перчик, должно быть, этот английский вице-маршал.
— Вот такие прыщи и мешают людям жить в мире и согласии, — проворчал Державин, вытирая со лба выступивший пот. — Видел, чего они боятся? Тайфуна боятся. Там, поди уж, не один караван судов с морской пехотой плывет «спасать Азию от тайфуна».
— Так чего же мы здесь сидим, банкеты устраиваем! — вскочил Волобой.
— Да, сидеть некогда, надо спешить. Часть бригады у тебя идет вдоль линии своим ходом? Правильно. С остальными двинемся железнодорожным путем. Только мне доложили — линия неисправна.
— Разрешите проконтролировать ремонтные работы? — вытянулся перед генералом Волобой, уже готовый мчаться на вокзал.
Державин глянул на часы, коротко распорядился:
— Через час мы должны выехать. Надо, выходить к океану. Вы слышите меня, гвардии полковник? — твердо спросил он. — Надо скорее разоружать японцев и накрепко закрыть южные порты! Задача ясна?
С утра десантники ожидали свою бригаду. Сеня Юртайкин, протирая автомат, излагал дружкам план, как перед отъездом из Мукдена обеспечить деньгами и продовольствием голодных рикш.
— Вчера ко мне один купчишка привязался, — заметил как бы между прочим Сеня. — Городская голытьба по ночам его беспокоит, мешки с рисом растаскивает. Он и говорит: «Нельзя ли подыскать русских офицеров на постой с бесплатным харчем?» Знает, окаянный, где будут проживать наши офицеры, туда хунхуз не сунется. Я, конечно, пообещал. А сегодня ночью задумал операцию под названием «Голубой песец».