— Ну и стратег!
— Послушайте, в чем суть операции, — продолжал Юртайкин, смазывая затвор. — Прибывает сегодня наша бригада. Наряжаем мы уважаемого Поликарпа Агафоновича в новенькое обмундирование, надеваем на него хромовые сапоги и вешаем ему на грудь награды Гиренка и прочих танкистов, прибавляем к этому Ерофеев значок ГТО. Словом, делаем его героем и на танке едем к моему купчишке. Поликарп за пятьдесят тысяч продает купцу танк для охраны складов. Вопросы имеются?
— Это не Сенька, а сплошная комедия, — покрутил головой Поликарп.
— Уверен: за танк купец не пожалеет денег. Разве ж воры полезут туда, где стоит танк? А деньги мы раздадим голодным рикшам и прочему беднейшему населению.
— Да разве ж можно продавать гвардейский танк! — возмутился Илько.
— Ты не учел, Илько, главную деталь этой операции. В танке мы оставим Гиренка. Ночью Гиренок включит мотор, протаранит все купеческие затворы и явится в свою родную бригаду. Будут и танки целы, и рикши сыты. Вопросы имеются?
— Есть один вопросик, — отозвался с порога Иволгин. — Когда будем исправляться, товарищ Юртайкин?
Сеня гвоздем стал перед командиром. Ерофей Забалуев добродушно улыбнулся и, кивнув на Сеню, сказал:
— Нет, одному ему не исправиться, товарищ младший лейтенант. Только с помощью коллектива...
Солдаты засмеялись, а когда смех затих, Иволгин негромко объявил:
— На станцию прибыла наша танковая бригада. Приготовиться к отъезду на вокзал!
Все обрадовались, начали укладывать вещевые мешки, скатывать шинели, плащ-палатки.
Иволгин вышел на крыльцо, увидел около своего домика китайчонка с коляской. Ю-ю был чем-то недоволен.
— Моя хотела возить руска мадама. Мадама не хотела...
— А скажи, Ю-ю, сколько стоит твоя коляска?
Ю-ю начал объяснять, что коляска уже ничего не стоит, потому что очень старая. Старик пробовал продать коляску, чтобы купить новую, на велосипедном ходу, но никто не дал даже одного юаня.
Иволгин достал свои позолоченные часы:
— А сколько, по-твоему, стоит эта вещица?
— О, это стоит много, много деньга! Пятьсот, тыща юаней.
— Продай мне коляску за эти часы. Хочешь?
Ю-ю взял часы, начал кланяться.
— Ты опять кланяться? — строго спросил Иволгин.
Ю-ю вскочил на ноги, прижал к животу часы и радостно закричал:
— Я купеза! Я купеза!
Иволгин попросил Юртайкина принести из кухни топор. Тот мигом выполнил приказание, хотя никак не мог понять, что затеял командир. А Иволгин схватил за оглоблю коляску, выволок ее на середину двора и с наслаждением изрубил ее в щепки. Вытерев пот, крикнул Посохину:
— Поджигай эту нечисть, чтоб она сгорела синим огнем!..