Теперь же, идя по ярко освещенному залу под руку со своим великолепным кавалером, она ощущала себя Золушкой на первом в ее жизни балу. Смотрела на ослепительных женщин со смешанным чувством восхищения и — о Боже! — зависти. Последнее стало для Памелы полнейшей неожиданностью, ведь от природы она вовсе не была завистлива.
С первого взгляда было заметно, что великосветские красавицы чувствуют себя здесь словно рыбы в воде — в отличие от нее самой. Их изящные пальцы с удлиненными ногтями, унизанные дивными кольцами, непринужденно, как мотыльки, порхали от тончайших ножек хрустальных бокалов к витым ручкам серебряных столовых приборов… Нет, не то чтобы Памела сомневалась в своем знании этикета, но она прекрасно отдавала себе отчет в том, что столь восхитительная непринужденность будет ей не по силам. Насколько лучше она чувствовала себя вчера вечером, сидя в ресторанчике с Джанни и Милли!
А тут еще опасная близость локтя Палмера — о, какая опасная! Памела словно ощущала всей кожей тепло мужского тела, не в силах унять легкую дрожь, которую теперь, впрочем, можно было бы объяснить непривычностью окружающего великолепия…
Успокойся, милочка! Коль уж занесла тебя нелегкая сюда, то попытайся хотя бы не выглядеть круглой дурой. Если тебе без проблем удалось сегодняшнее дефиле, то вполне по силам и отужинать в столь роскошном заведении! Это наверняка много проще.
— Вот тебе на… — развел руками Палмер, усаживая спутницу за столик, который, к ее радости, располагался в углу зала. — Я хотел, чтобы ты отдохнула и расслабилась, а ты что делаешь?
— А что я делаю? — растерялась Памела. Ей искренне казалось, что смятение ее надежно скрыто от посторонних глаз. Неужели…
— Ты похожа сейчас на маленькую девочку в мамином платье, — улыбнулся Палмер. — И в туфлях, которые велики на пять размеров… Но если ты утратишь ощущение торжественности момента, то все наладится.
Золотистые глаза смотрели на нее с нежностью — так отец смотрит на дочь, которую впервые в жизни выводит в высший свет. И сердце Памелы согрелось.
— Но почему все на нас глазеют? — жалобно спросила она.
— Не на нас, а на тебя. Я тут никому особенно не интересен, а вот ты словно создана для того, чтобы привлекать жадные взоры мужчин и завистливые — женщин. Ты делаешь мне честь…
— Издеваешься? — предостерегающе сощурилась Памела.
— Почему? — искренне изумился Палмер. — Надеюсь, комплексом неполноценности ты не страдаешь?
Она уже приготовилась достойно ответить, но тут зазвонил мобильный телефон в кармане у Палмера.
— Вот напасть, забыл отключить, — поморщился он, но поднес к уху миниатюрную трубку. — Послушайте…