— Где «Дочкино ожерелье»?
Вот это да! Я ожидал чего угодно, но не подобного вопроса.
Про артефакт, созданный Исполнителем желаний из «Маминых бус», достаточно часто встречающихся в Зоне, знали лишь Болотный Доктор и члены группы Меченого, не имеющие привычки трепаться в барах о своих подвигах. Сомневаюсь, что эти волки вообще каким-то образом контактировали с другими сталкерами — Легенды на то и Легенды, что их мало кто видел. Тех же, кто имел несчастье с ними познакомиться, давно упокоила Зона. А тут такая осведомленность. Откуда интересно?
О чем я и спросил, добавив, что мне не очень-то удобно говорить, вися мордой вниз над тазом собственной блевотины.
— Логично. Как первое, так и второе, — сказал голос.
Зажужжал невидимый электромотор, и крестовина приняла вертикальное положение.
— Ты хочешь узнать, откуда мне известно про артефакт? — спросил голос. — Что ж, ты имеешь на это право. После того как вы бросили меня под мостом подыхать, а сами попёрлись к Саркофагу, я, представь себе, не умер. Я выполз из воды, таща за собой по берегу обрывки собственного кишечника, и ждал, что вы вернетесь за мной… Знаешь, я очень на это надеялся тогда. Ты даже представить себе не можешь, Снайпер, как ждет своих боевых товарищей смертельно раненный человек. И не для того, чтобы поплакаться им в разгрузки перед смертью. Надежда на спасение? Нет. Когда твоя требуха превратилась в лохмотья, ждать чудес просто глупо. Ты можешь не поверить, но тогда мне хотелось просто напоследок увидеть несколько знакомых рож, вместе с которыми я шатался по Зоне, ел из одного котла и считал своими братьями. Понимаешь, всегда легче подыхать, когда ты знаешь, что жил не зря, и тебе говорят об этом другие, прежде чем подарить последнюю пулю, а после похоронить как положено, по-сталкерски, — с крестом, противогазом и табличкой, на которой написано: «Такой-то жил, умер, и товарищи помнят о нем». Все, сталкер. Понимаешь, больше мне ничего не нужно было. Но вы лишили меня этого.
А потом пришли «монолитовцы» и подарили мне не пулю с могильным крестом, а новую жизнь. Но когда я вспоминаю, как с меня заживо сдирали кожу, а потом без наркоза разжижали плоть, чтобы слепить из нее новое тело, мне очень хочется, чтобы каждый из вашей грёбаной команды испытал то же самое…
…Я смотрел на этого человека — да человека ли? — и вспоминал мост через Припять, по которому мы год назад бежали к Саркофагу, отстреливаясь от «монолитовцев». Вот он стоит такой же, как и в тот день, — светловолосый, стриженный под ежик, прямая линия бровей, тяжелая нижняя челюсть, внимательные серые глаза профессионального убийцы… Интересно, зачем «монолитовцы» оставили ему старую внешность? Может, он сам попросил об этом, когда понял, что они собираются из него сделать, и палачи удовлетворили последнюю просьбу жертвы. А потом он озвучил еще одну просьбу — оставить ему воспоминания… Хотя, может, это было частью программы? Не зря же фанатики «Монолита» столь увлеченно уничтожают сталкеров. Наверно, у каждого из них есть свои воспоминания, благодаря технологиям многократно усиленные и искусственно превращенные в ненависть…