— Разве ты не знаешь? — спросил Алекс с таким теплом, что в душе Джун робко шевельнулась надежда.
— Ничего не понимаю… А зачем же понадобилось делать вид, будто мы помолвлены?
— Потому что я хотел этого больше всего на свете. Я сразу в тебя влюбился, но не мог представить журналистку в качестве жены.
— Жены?
— Раньше я не верил в любовь с первого взгляда. Но когда увидел тебя на шоссе под проливным дождем… А может, раньше я вообще не знал, что такое любовь. Ведь уговорил же меня отец искать себе жену, руководствуясь соображениями благополучия нашей страны.
Дотронувшись рукой до ее щеки, Алекс скользнул кончиками пальцев по губам Джун, и она легонько их поцеловала.
— Джун, ты станешь моей женой? — шепнул он.
— Я? Твоей женой?!
Неужели это не сон? Нет, так не бывает!
— Я люблю тебя. Прошу тебя, скажи «да».
— А я люблю тебя, Алекс! Да. Да, да, да!
У нее с ноги упала туфля, и оба рассмеялись легко и беззаботно.
— Хочешь, достану? — вызвался Алекс. В ответ Джун сбросила вторую.
— Пожалуй, не стоит. А в плаще становится душновато.
Спрыгнув с кровати, она сняла дождевик.
— Да, это будет нелегко… — пробормотал Алекс севшим от волнения голосом.
— Быть принцессой?
— Нет, нелегко быть мужем самой прекрасной женщины в мире. Придется учиться не ревновать тебя ко всем мужчинам, у которых есть глаза.
— Алекс, ты на самом деле хочешь, чтобы я стала твоей женой?
— Клянусь честью.
— А ты будешь любить меня, когда я состарюсь?
— Ты всегда будешь прекрасной. Я с самого начала знал — твоя красота, Джун, особенного свойства. Знаешь, у нас в семье принято скреплять помолвку подарком.
Достав из пакета черный бархатный футляр, он подошел к Джун, снял с нее ночную рубашку и она стояла перед ним, нагая, подрагивая от возбуждения.
— Это ожерелье подарили по случаю помолвки моей прабабушке.
Он извлек из футляра мерцающие в тусклом свете жемчуга, надел ей на шею, и прохладные бусинки уютно легли в ложбинку между двух соблазнительных округлостей. Джун замерла от восторга.
— Ты затмеваешь блеск драгоценностей… — Склонив голову, Алекс поцеловал Джун, держа руками ее груди, и застонал от наслаждения.
Джун не могла выразить словами, как его любит. Молча погладив его по лицу, принялась не спеша расстегивать рубашку.
У Алекса перехватило дыхание — и у него вырвался стон или…
— Ты снова фыркнул!
— В таком случае, моя дорогая принцесса, выбери мне наказание.
— Миллион поцелуев! — с готовностью выпалила Джун и приоткрыла губы. — Но это только для начала…
— Слушаю и повинуюсь.
Когда в окошке забрезжил рассвет, Алекс уснул, положив голову на плечо Джун и обхватив ее рукой, а она еще долго лежала без сна, глядя в зеркальный потолок на их отражение.