— Да, — Дон с неудовольствием кивнул головой, — гордость была ее отличительной чертой.
Кора поняла, что ему неприятен разговор на эту тему, однако Ада, не замечая его реакции, как ни в чем не бывало, продолжала:
— Миссис Кросс доверяла мне. Ну, вы понимаете, как обычно клиент любит поговорить со своим парикмахером. — Она усмехнулась. — Через определенное время мы становимся для клиентов вроде исповедников. Они перестают видеть в нас людей, считая нас просто благодарными слушателями, перед которыми можно облегчить душу, выговориться. Миссис Кросс говорила мне, что ни один человек не сделал ей столько добра, сколько Кора. Чтобы заботиться о ней, она даже бросила хорошую работу. И мало того! Подруги мне рассказывали, что Кора поссорилась из-за твоей бабушки со своим женихом.
— Ада, ну пожалуйста! — Кора почувствовала, что готова заплакать. Она низко опустила голову.
— Прости, дорогая. — Ада ласково погладила ее руку. — Но Дону же надо знать, сколько ты сделала для его бабушки, как сама измучилась за этот долгий ужасный год, на какие жертвы ради нее пошла. Ведь отвергнуть руку и сердце самого Бона Фримена — это…
— Черт! — вырвалось у Коры. Девушка отвернулась, чувствуя, что слезы все-таки покатились по щекам.
На кухне воцарилась тишина, нарушаемая только тиканьем часов и прерывистым дыханием Коры. Она вынула носовой платок и вытерла непрошеные слезы. Молчание прервал Дон.
— Ада, — тихо предложил он, — может, прогуляемся в саду? У Коры был вчера очень тяжелый день, она устала, готовя праздник, так что пусть немного отдохнет, посидит одна. Давай не будем ей мешать.
— Да, конечно, — серьезно согласилась Ада. — Конечно, Дон. До встречи, милая!
Коре было трудно говорить, и она смогла только кивнуть головой в знак прощания. Они ушли из кухни, оставив девушку наедине с воспоминаниями.
Бон Фримен был ошибкой в ее жизни. Если бы он действительно ее любил, то поддержал бы в решении заботиться о миссис Кросс, а не предъявил бы свой жестокий ультиматум: «Она или я, дорогая. Я хочу жениться, и жениться сейчас. И не собираюсь ждать, пока ты будешь изображать сиделку и ухаживать за старухой, которая, очень может быть, проживет еще лет десять».
Кора пыталась ему объяснить, скольким она обязана миссис Кросс, но ее жених не желал ничего слушать. Раньше девушке казалось, что она его любит, однако после такой открытой демонстрации эгоизма поняла, что не знала Бона по-настоящему. И когда они расстались, Кора уверила себя, что не ощущает ни малейшего сожаления. Так почему же сейчас она чувствует себя такой подавленной и несчастной? Может, это реакция на слова Ады? Ведь теперь Дон будет считать, что она все еще любит своего бывшего жениха? Ну и что? Сам-то Дон испытывает к ней только плотское влечение, ничего больше. Но даже если бы у него появились другие чувства, между ними стоит непреодолимая стена — каждый раз, когда он на нее смотрит, то видит только ее мать.