…Галерея показалась у́же, чем Шарван её помнил.
– Здравствуй-здравствуй, – с порога обрадовался Леонид Иванович. Показалось, что он пополнел с их последней встречи, но Шарван давно не верил внешнему виду шефа. После ритуального рукопожатия они ступили на ковёр. Одновременно осветились десятки картин на стенах.
– Ты, наверно, догадываешься, – говорил шеф, – раз я хочу увидеться с тобой здесь, и с глазу на глаз, существует веская причина.
Редко встречались они не совсем из-за занятости и уж вовсе не из скрытности. Леонид Иванович утверждал, что не хочет влиять на Шарвана теперь, когда он – взрослый человек и сформировавшаяся личность.
– Произошло что-то?
– Почему же обязательно – произошло? Разве нельзя по-новому оценить существующий порядок вещей? Хотя ты тоже прав – происходит всегда что-то, это основное условие нашего существования. А основное условие бесед – не рваться напролом к главной теме: подходить к ней медленно, кругами. Сначала перекурить… – Леонид Иванович протянул ему сигарету.
Шарван отрицательно покачал головой.
– Что, до сих пор не начал? Это ты верно… Пожалуй, и я на следующей неделе брошу. Пора, возраст. Спортом займусь… А на этой ещё побалуюсь.
Они задерживались на несколько секунд перед любимыми полотнами Леонида Ивановича, глаза которого наполнялись влажной высотой. Шеф ронял сигарету на ковёр, и Шарван быстро поднимал, хотя знал, что ковры не воспламеняются. Он смотрел на шефа, явно проваливающегося в радость, недоступную ему самому, и завидовал. Ну, картина, ну, тётка немолодая нарисована или, как с левой стороны зала, вообще мазки без смысла и порядка. Где здесь прячется счастье?
Когда они дошли до середины галереи, настроение Леонида Ивановича переменилось. Он сменил дружеский тон на нейтральный и смотрел прямо перед собой, на стены с картинами лишь равнодушно косился время от времени.
– Ты знаешь, что в последнее время становишься всё лучше и лучше? Мне очень нравится твоя аккуратность.
– Не сказал бы… В последнее время было много промахов. С русалками…
– Нет, там твоей вины не было. А сейчас всё урегулировано. Нет, не скромничай! Последние два года я внимательно следил за тобой и видел, как ты растёшь.
– Вы не давали знать.
– Не хотел тебе мешать. Ты остался таким же точным, как и был. Раньше мне не нравился недостаток фантазии в тебе, но в последнее время ты развил особую изобретательность… Которая, признаю, может компенсировать отсутствие фантазии. Я очень доволен тобой. Очень.
– Спасибо. Только…
– Очень. Единственное, в последней поездке ты намудрил, а? Ладно, ладно, мы тоже люди, должны иногда расслабляться, а как же… А я вижу, ты совсем не смутился. Молодец. Раньше ты смущался. В остальном же – все операции в этом году были проведены блестяще. Виртуозно, я бы сказал.