– Что он делает? Что он, мать его, творит, этот Эск?!
Вилдайр рычал, не стесняясь подчиненных, вцепившись в планширь так, словно хотел оторвать прочное дерево или раскрошить его в щепки:
– Он что же, не видит нас?
– Нет ответа, Князь! – доложил капитан. Он тоже не понимал самоубийственных маневров файристянской эскадры и тревожился не меньше.
– Сигнальте снова! – рявкнул Волк Архипелага. – Сигнальте!
Ах, как жалел он сейчас, что нет на борту у Эска ни единого шуриа, да и не одного посвященного Морайг. И способа никакого нет, чтоб известить, успеть, спасти!..
– Прибавьте ходу.
– Котлы не выдержат, эрн.
– К змеям котлы! Прибавить!
Капитан промолчал. В машинах и так уже зажали клапаны, а мачты опасно трещали. Ролфийский флот спешил к месту боя, выжимая из кораблей все – но опаздывал, безнадежно опаздывал.
– Быстрей! Быстрей, прокляни вас Морайг! – труба хрустнула в пальцах Священного Князя, разбрызгивая осколки, и стукнула о палубу покореженным куском металла. Она была уже не нужна. Столб пламени на месте флагмана эскадры Файриста был виден и так.
– Поздно, Вилдайр, – тихо молвила Мэрсейл.
– Нет, – ответил он, впиваясь взглядом в горизонт, словно хотел одной своей волей рассеять дым сражения.
– Поздно, Волк, – повторила Морайг.
– Для него – возможно, но не для нас. Вы знаете, что делать, капитан. Сжечь эту северянскую сволочь. Пленных не брать.
И, сгорбившись, отвернулся и более не проронил ни слова.
Это уже потом флот Ролэнси накинулся на потрепанных северян, обложив их с флангов, как волчья стая окружает одинокого путника зимней ночью. Это уже после десятки шлюпок снова и снова обшаривали место сражения в поисках выживших с «Меллинтан» – и не находя. Это было потом.
– Только локкин сын мог вырвать добычу прямо из пасти – и сдохнуть при этом! – ругался Священный Князь. – Ищите!
И они искали до тех пор, пока гладь бескрайних полей Морайг тревожил хоть один обломок.