, и та, и другая, – и поднялся в ее спальню, в
мою спальню. Она здесь больше не живет, здесь живу я. Таковы факты. Прими их. У тебя есть пример, которому ты можешь следовать. Итак: никаких сантиментов, никакого самоублажительного биения себя в грудь – только
истина, то, что мы всегда и искали, мы двое, совершавшие наше частное странствие. А в чем состоит истина? В том, что я могу, если захочу, спать на этой большой кровати. Могу и буду. Я переберусь наверх, и ее спальня станет моей. Хватит ютиться на задах дома, точно я постоялец какой. Я щелкнул выключателем, поднял жалюзи. В комнате чем-то воняло. Но привидений здесь не было. Я сорвал с кровати покрывало, простыни, бросил их кучей у ее изножья. Пятна обнаружились и на чехле матраса – рвота? кровь? моча? Это все тоже
мое. Мое право – испытывать отвращение ко всему, что я вижу, и желать избавиться от него;
мое – выбросить все, если я сочту это нужным, на помойку. Повсюду пыль. Я содрал и чехол тоже. Я опустошал шкафы и ящики комодов, вываливая из них кофты, юбки, чулки, слаксы, блузки, унизительное обилие нижнего белья… Я сваливал их в груды, запихивал в мусорные мешки и сносил вниз, к двери для слуг. Я не мог так сразу решить, постирать ли все это или сразу выставить на тротуар. Пусть пока оно тут постоит. Я в своем праве. Потому что привидений здесь нет. А если и есть, то принадлежат они
мне.
Я взял мой ключ от моего дома, запер мою парадную дверь и пошел по дорожке моего двора, не понимая, куда несут меня ноги, однако решив дать им волю.
– В самое время пришли, – сказал продавец. – Их только что выставили на продажу.
Я опустился на низкую бархатную скамейку. Он еще раз промерил мои ступни и принес две коробки.
– Классические черные – дело самое верное, – сказал он, – но и эти, цвета бычьей крови, тоже чудо как хороши. Ничего лучшего для повседневной носки не найти. Разумеется, вы вовсе не обязаны брать только одну пару.
Я взглянул на ценник: 390 долларов плюс налог. Цена для обуви непомерная.
Однако она оставила мне указания. А я теперь – миллионер.
– Автограф, пожалуйста… Большое спасибо. – Он протянул мне пакеты. – Отныне вы – человек «Мефисто».