— Не беспокойся, yineka той, у нас будет время для ласк. Впереди у нас целая ночь… И я буду делать все медленно, не торопясь. Я обещаю.
— Тогда мне кажется, я просто умру сегодня ночью, — прошептала она, от возбуждения едва переводя дыхание.
— Не говори такие вещи. Я и так из последних сил стараюсь сдерживаться. А то все это грозит кончиться, так и не начавшись.
— А я думала, что мы уже начали… Зак выдохнул со стоном:
— Жена, помолчи! Мне нужно как можно быстрее расстегнуть эти чертовы пуговицы, а ты сбиваешь меня. — Его дыхание вдруг замерло. — А это что еще такое?
— Подвязка. Я не знала, всем ли традициям нужно следовать… в общем, это то, что ты должен сорвать с меня. — Его прикосновения просто сводили Пандору с ума.
Он просунул пальцы под подвязку, спустил ее вниз и сорвал с ноги. Выпрямившись во весь рост, повернул девушку к себе.
У нее перехватило дыхание.
Его лицо светилось восторгом. Глаза сияли. Он держал подвязку, словно трофей.
— Моя, — сказал он хрипло. — Каждая клеточка твоего тела — моя.
Она не успела даже вдохнуть, как он приник к ее губам, повелительно и жадно. Поднявшись на цыпочки, Пандора обняла его за шею и ответила на поцелуй с такой силой страсти, которой никогда не знала.
— Полегче, моя жена, полегче, — выдохнул Зак, и его руки опустились на ее бедра.
Его руки сжали ее ягодицы, бесценное платье собралось в складки вокруг бедер, и он притянул ее к себе так, что она почувствовала сквозь ткань его напряженную плоть. Он поднял ее выше и…
— О, Зак, ты уронишь меня! — Она обхватила его ногами и упала спиной прямо на кровать.
— Я не могу ждать — ни одной минуты. — Его тело двигалось сверху нее настойчиво и беспокойно.
Она чувствовала его жар, его напряжение.
— Платье! Мы порвем его…
— Забудь об этом чертовом платье!
— О, нет! Портной в его честь спел такой панегирик — ведь оно часть истории. Я буду чувствовать себя страшно виноватой…
— О, боже! Надо же было придумать такую пытку! Ну ладно, повернись тогда, — выдохнул он, срывая с себя рубашку.
На долю секунды в приглушенном свете лампы Пандора увидела его мускулистый сухощавый торс с четким рельефом брюшных мышц и… чуть не умерла от стыда. Прижав сжатые кулаки к своему рту, она быстро повернулась на живот, чтобы ни один звук больше не вырвался из ее груди.
Рука Зака, проскользнув сквозь разрез платья, гладила и ласкала ее тело.
Она еле сдержалась, чтобы не застонать.
— Я думала, ты собираешься дальше расстегивать пуговицы. — Она вздрогнула, когда его губы коснулись ее колена. — Зак!
Несколько поцелуев. Остановка. Ее сердце бешено стучало. Она услышала шуршание шелковой ткани и почувствовала влажное тепло его языка на своем бедре.