— Ты, как только урвешь минуту, прибегай ко мне. Ждать стану. Для тебя все мои двери настежь распахнуты.
— Не знаю. Боюсь я, а что, если муж узнает про все? Испозорит до самой смерти!
— Откуда ему пронюхать?
— Твои мужики проболтаются, какие тебя сторожат.
— Этих не бойся. Они вернее собак. За меня сдохнут, не сморгнув.
— А меня пропустят?
— На руках принесут по моему слову!
И она поверила. Горело лицо Катерины, а в глазах все он стоит: «Я люблю тебя…»
«Совестно как. Уж не девка, сколько лет мне? А надо ж такому случиться? Полюбила, сама того не ждала. Думала, всю жизнь со своим прожить в верности. Да бабье подвело нежданно…»
— Ты чего это тут валяешься? — подошел Дамир.
— Голова всю ночь болела, места себе не находила, — пожаловалась баба.
— Почему не разделась? Таблеток в доме полно. Выпей, голова перестанет болеть.
— Не помогают…
— Давай мокрую тряпку на лоб положу?
— Спасибо тебе, — поблагодарила Дамира.
Тот присел рядом, смотрел на жену, и в душу закралась непонятная, необъяснимая тревога за нее.
— Иди в постель. Сегодня я с тобой побуду. Нельзя тебя, хворую, одну оставлять.
— Не обращай внимания. Пройдет. Бабья хворь как роса. Похвалишь, тут же все пройдет.
— Если б так! С чего вся горишь?
— Видно, сквозняком прохватило»..
— А наш прохвост так и не пришел? — глянул на постель сына.
— Нет. Не воротился. Видно, много у него друзей появилось, есть где на ночь остаться…
— Шелапуга! Женить его надо!
— Пусть сам судьбу устроит.
— Он устроит! Только нам дождаться ли? Нас с тобой много спрашивали старики? Окрутили, и все на том. И живем уж сколько лет! Ни ты, ни я об их решении не пожалели. Вот и с ним так надо, покуда с пути не сбился в канаву. Верно говорю?
— Да кто знает? Теперь времена сменились: силой уздечку ни на кого не накинешь. Лягаться станет. Тогда вовсе потеряем его. Сбежит от нас. А и что держит? Старая халупа? Иль мы? — отмахнулась Катерина и пошла попить воды.
— Кать, да у тебя вся юбка в зелени, и в косе трава! Где кувыркалась?
— Ты чего? Целый день в огороде грядки полола. Ну прилегла на сеновале на полчаса.
— Тут не сено! Живая трава…
— За домом на полчаса прилегла. Может, от того и голова болела, что солнцем напекло.
— Ну отдыхай. Я пойду кур выпущу и корову накормлю. — Вышел в сарай, открыл двери, следом за курами свернул за дом и ахнул от удивления.
Вся трава измята, словно на ней табун лошадей валялся. «Странно, кто тут отметился? Катерина? Хоть и крупная баба, но одной так не суметь. А кто ж помог ей? Дементий иль сосед-бандит? Не-е, она с обоими не в ладах. А и к чему Дементию баба? Да еще такая, как Катерина? Что он с ней делать станет? Со своей старой вряд ли в одной постели спит. Ворюга и тем более. Они с Катькой — давние враги. Особо, когда его кенту яйцы расшибла. С тех пор лютеют. Но кто тут егозил?» — стоял в растерянности.