Старик застонал, медленно поднялся и снова двинулся на вора.
— Что вы делаете?.. Вас ведь отправят в острог! Оставьте все и уйдите!
— Ну, кашалот недоношенный! — разозлился Кочубчик и теперь уже не то что толкнул дворецкого, а ударил в лицо сильно, наотмашь, отчего тот отлетел на несколько шагов, упал, потерял сознание.
— Вот так, дядя, когда не слушаются старших, — удовлетворенно сказал Володя и снова занялся своим делом.
Полицмейстер Круглов был разгневан до крайности. Он стоял перед Гришиным и, загибая пальцы на руке, брызгая слюной прямо в лицо подчиненному, говорил:
— Воровка сидит в камере и ни в чем еще не созналась — раз! Дочка ее успешно сбежала из-под носа полиции, оставив всех, и вас в том числе, в дураках, — два! Вы морочите голову, придумываете разные идиотские схемы, и ни черта из этого не получается — три!.. Высший свет Петербурга не только смеется, но и начинает предъявлять нам серьезные претензии — четыре! А не дай бог, Сонька Золотая Ручка сбежит, ломая все ваши хитромудрости, — тогда вообще не хватит никаких пальцев, чтобы сосчитать, какой вы идиот и в какой позор вы меня втравили!.. Вам понятно, о чем я говорю?
— Понятно, — тихо промолвил Егор Никитич.
— А если понятно, — заорал полицмейстер, — тогда вон отсюда!.. Вон!.. Вон! И сегодня же вечером я жду от вас результатного доклада!
* * *
Михелина бродила по Сенному рынку, приглядываясь и прислушиваясь к шумной базарной жизни, пару раз, завидев полицейского, легко уходила в сторону, чтобы не нарваться на неприятность, и снова слонялась, издали изучая место, где толкались вокруг своих карет, повозок, тарантасов и прочей рухляди извозчики.
Рынок жил своим обыденным распорядком — кто-то что-то продавал, кто-то, торгуясь, покупал, дрались пьяные бродяги, дурили православных цыгане, показывал дрессировщик номера с поющим петухом, хвастались своим товаром крестьяне, гонял по кругу холеную лошадь парень в красной рубахе.
Бросались в глаза многочисленные калеки-нищие в солдатской форме и с наградами.
В одном закутке вдруг возникла драка — несколько мужиков в черных рубахах до крови били визжащего и пытающегося скрыться иудея.
Воровка какое-то время постояла еще в раздумье, затем решительно направилась к повозкам.
К ней тут же двинулись игривые извозчики, стали завлекать.
— Куда симпатичная желает?
— Прокачу с ветерком аж до свадьбы!
— Барышня, садитесь! Никто еще не жаловался, все только в довольстве!
— Лошадка маленька, да удаленька, повозка низкая, но звонкая, извозчик бородатенький да проворненький!.. Самый ловкий и самый дешевый извоз!