— Да, но я не обязана чтить кодекс мелкого доносительства!
— Мелкого?
— А вы считаете, что несчастные женщины, которые, в моем представлении, не совершили никаких тяжких деяний, должны подвергаться гонению и жестокому наказанию?
— Можно подумать, вы считаете их святыми.
— Не считаю. Но в отечестве много больше истинных преступников, которые нуждаются в немедленном изолировании и самом суровом наказании!
— Вы имеете в виду…
— Я имею в виду разного рода бомбистов, революционеров, казнокрадов, которые рано или поздно уничтожат Россию!.. Вы же бегаете за двумя измученными дамами, поднимая всю полицию на ноги и изображая из себя героев.
Ответить на гневную речь молодой девушки пристав не успел — до слуха донесся звук электрического звонка, и вскоре в комнату, предварительно постучав, заглянул новый дворецкий, статный, лощеный, доложил:
— Вас спрашивают, барышня.
— Кто?
— Князь Андрей Ямской. Приглашать?
Анастасия наморщила недовольно лоб, затем все-таки кивнула.
— Приглашай.
— Ваш кузен? — спросил следователь.
— Вы хотите ему тоже учинить допрос? — нахмурилась княжна.
— Это бы входило в мои интересы.
— Не думаю, что это входит в интересы кузена.
В гостиной послышался жесткий звук шагов человека на костылях, через пару секунд дверь комнаты отворилась, и на пороге возник князь Андрей.
Анастасия поднялась, некоторое время они молча смотрели друг на друга, затем княжна сделала шаг навстречу кузену, и они застыли в трогательном объятье.
Судебный пристав, приподнявшись со стула, представился:
— Старший судебный пристав Конюшев.
— Тебя опять допрашивают? — удивился Андрей, взглянув на кузину.
— Как видишь, — пожала та плечами. — Но у господина пристава есть желание допросить и тебя.
— Меня? — удивился Андрей. — По какому поводу?
— По поводу Соньки Золотой Ручки и дочери.
— Именно так, — подтвердил пристав. — Мне было бы крайне важно задать вам, князь, несколько вопросов касаемо означенных особ.
— Вы полагаете, я способен на них ответить?
— Полагаю, да. По нашим сведениям, вы имели общение с дочерью воровки и могли бы существенно помочь следствию.
Андрей помолчал какое-то время, глядя себе под ноги, произнес негромко и даже спокойно:
— Первое. Я писал прошение на имя Государя, чтобы мою кузину, княжну Брянскую, департамент полиции оставил в покое! И я получил высочайшее заверение, что будут прекращены любые издевательства и преследования!
— У меня, князь, есть распоряжение господина прокурора Санкт-Петербурга на проведение допроса вашей кузины.
— Второе! — прервал его князь. — Как офицер, получивший увечье на фронте, защищая Отечество, я приказываю вам, господин чиновник, немедленно покинуть этот дом и больше здесь не появляться! — И заорал, ударив костылем в пол: — Пошел отсюда, канцелярская крыса!