– Что ты так смотришь, кобелино? – подозрительно спросил я.
– Ищу признаки былого интеллекта. Которым всегда отличался Павел Дезире. И, представь, не нахожу.
– Не понял!
– О чём и речь… – взгрустнул он.
– А в глаз? – грозно спросил я.
– Не надо в глаз, – сказал дядя Миша. – Тем более, он прав. Ты страшно ненаблюда-телен, Пашка. Если бы обращал внимание на факты, то не задавал бы дурацких вопросов.
– Мы действительно ходим по кругу, чувачок, – тявкнул Жерар. – Конкретно на этом месте – уже четвёртый раз. Только моего умысла здесь нет.
– Так какого хрена?.. – ошарашено пробормотал я. – Зачем мы это делаем?
– Ну а что ты предлагаешь? Лечь на пол и покорно ждать, когда явится милый шеф и вызволит из сооружённой им же ловушки?
– А теперь уже ты несёшь бред, – сказал я и начал расстёгиваться. – Среди нас, меж-ду прочим, имеется комбинатор. Которому вообще по барабану коридоры. Потому что он ходит сквозь стены.
– За этими стенами – километры почвы. Мы под землёй, чувачок!
– Во-первых, почвой называют только самый верхний, плодородный слой земли. А во-вторых, давай не будем гадать, что там может быть в теории. Сейчас я на практике проверю.
– Жизнью рискуешь, серьёзно тебе говорю! А вдруг там вода?
– Да чего ты раскудахтался? Пусть проверит, – поддержал меня Конёк-Горбунок. – Сегодня мы такого навидались, что уже не важно, опасностью больше или меньше.
– Вот именно, – сказал я и стащил трусы. – Дядя Миша, батин нож не бросайте, лад-но?
…Железобетон под кафелем оказался прочнейшим, с наполнителем из стальной стружки. В нынешние времена из такого возводят только стены денежных хранилищ в со-лидных банках. Я продирался сквозь него наугад, как сквозь терновые кусты или антарк-тический буран, и конца-краю этой муке не было. Поэтому, когда впереди наконец за-брезжил мутный свет, сообщающий о пустоте, я был жутко сердит. И выскочил наружу с сильным желанием учинить какое-нибудь хулиганство. Например, расколотить фарфоро-вый сервиз персон на двенадцать. Или начистить кому-нибудь табло.
Не иначе богини-заступницы комбинаторов Кривая да Нелёгкая следили сегодня за мною, выполняя любые капризы своего любимчика.
В помещении с множеством дверей, напоминающем холл жилищной конторы, меня поджидали граждане, чьи физиономии давно нуждались в профилактической полировке. Дядя Улугбек и его брат Искандер. Оба без одежды, по-обезьяньи приземистые, густо за-росшие красноватым вьющимся волосом. У Искандера из головы росли два коротких тол-стых рога, плавно загнутых вперёд. Рога заканчивались гранёными прозрачными нако-нечниками, от которых прыскали весёлые зайчики.