И все же у англичан дело не двигалось. К тому же на них стали наседать американцы – их ознакомили с некоторыми показаниями Раша, и американцы желали знать, нельзя ли выжать из немца что-то еще. Паттерсон неоднократно приставал с этим к Уиллсу.
– Вы водите меня за нос, – добродушно упрекал он.
– Уверяю вас, мы ничего от вас не скрываем, – оправдывался Уиллс.
– Вытрясите вы из него душу. Я знаю, кто вам нужен – хороший американский шериф откуда-нибудь из штата Миссури.
– В этом нет никакой нужды, наш клиент честно отвечает на все вопросы.
– Значит, вы не умеете ему задать нужные вопросы.
– Очень может быть, но, как нам кажется, мы спросили его обо всем, что нас интересовало.
– Но вот взять, к примеру, Стокгольм, – упорствовал американец. – Он вам почти ничего про это не сообщил.
– Я склонен считать, что Раш выложил все, что знал. Ему вручили для передачи какие-то документы, считалось, что это разведывательное задание – во всяком случае, так полагал сам Раш. Если он сам больше ничего не знает, то как мы можем выжать из него дополнительную информацию?
– А можно нам взглянуть на эти документы? – с улыбкой спросил Паттерсон.
– Вряд ли, – ответил Уиллс, думая: черта с два ты их у меня получишь.
Он и так уже был раздражен тем, что американцам посылаются выдержки из протоколов допросов. А о «белом списке» и говорить нечего. По этому поводу уже произошел целый конфликт. Представитель Эйзенхауэра генерал Беделл Смит обратился к британскому кабинету министров с запросами по этому поводу, а виноват во всем был Уиллс, которому не следовало даже упоминать о Раше в разговоре с Паттерсоном.
Паттерсон сказал:
– Я ведь могу обратиться к вам и по официальным каналам. Считайте, что именно это я сейчас и делаю.
– Но выглядит это как-то не очень официально, – парировал Уиллс.
– Ну что ж... – Паттерсон встал. – На сегодня, пожалуй, достаточно. Кстати говоря, кто такой Конуэй?
Откуда он узнал про Конуэя? Имя ирландца тщательно вымарывалось из всех протоколов, которые посылались американцам.
– Кто такой Конуэй? – вежливо переспросил Уиллс.
– Если вы не хотите, чтобы мы о нем узнали, вы не должны упоминать его имя, – сказал Паттерсон. – В протоколе номер пять, когда Раш рассказывает о том, как он выбирался из Стокгольма, упоминается Конуэй. Кто это такой?
– Один из наших людей, – буркнул Уиллс. Неужели и в самом деле произошла такая накладка?
– Он помог Рашу покинуть Швецию?
– Что-то в этом роде, – осторожно ответил Уиллс, думая, что нужно как можно быстрее проглядеть выписку из протокола допроса номер пять. Однако вскакивать и немедленно бежать в архив было бы неприлично, да и подозрительно. Паттерсон сразу унюхал бы неладное. Однако, к удивлению англичанина, Паттерсон не стал дальше развивать тему. Наверное, оставил на следующий раз.