Эдмонд кивнул. Отец. У них никогда не было нормальных отношений. Из-за практически полного отсутствия у сына деловых качеств отец относился к нему с сочувствием. А отсюда – извечное стремление помогать, оберегать, чрезмерная жесткость, требовательность по принципу: если не соображает сам – пусть беспрекословно подчиняется. Глядишь – что-то и запомнит.
Когда Эдмонд был помладше, отец руководил им во всем. Эта излишняя опека отравила Эдмонду юность. Теперь он уже был взрослым и отца давно не боялся, однако объясняться с ним в очередной раз не хотелось.
Со временем он стал неплохо разбираться в делах, но чем больше проникал вглубь, тем сильнее становилась неприязнь к делам и бизнесу в целом. Но с другой стороны, бизнес – источник доходов.
Как хорошо, что есть Патрик, иначе объясняться с отцом пришлось бы чуть ли не каждый день. Их отношения никогда не были хорошими, а сейчас, из-за Элен, и вовсе обострились. Эдмонд давно уже перерос все юношеские обиды. Он не желал отцу зла, любил его, понимая, что тот старается ради сына.
– Говори ему, что пожелаешь. Я уже не ребенок, прятаться не стану. Посижу, послушаю и дело с концом.
– Ты невыносим. – Патрик покачал головой. – Будь я твоим отцом, я бы…
– Договаривай, – усмехнулся Эдмонд, почувствовав, что напряжение спало.
– Я бы сек тебя розгами, – рассмеялся Патрик, – за каждый пропуск или опоздание.
– Запрещено законом, сам знаешь, – парировал Эдмонд с почти издевательской улыбкой.
– Я бы получил письменное разрешение и нашел способ узаконить эту процедуру. – Патрик тоже улыбнулся.
– Пойми, я просто другой, не такой, как вы, вот и все. Не нужно лошадь заставлять выполнять работу верблюда.
– Ты опять за свое. – Патрик взялся за дверцу машины, собираясь выйти. – У тебя есть бизнес, он тебя кормит. Жизнь не спросит, чем тебе нравится заниматься, и к тому же твой отец не вечен. Однажды его просто не станет, и все обязанности лягут на твои плечи.
– Не будем об этом. – Эдмонд грустно вздохнул. – Ему стало не по себе от подобных мыслей.
– Что значит «не будем»?! – Патрик так и сидел, держась за ручку. – Мне надоел твой инфантилизм. Ты не ребенок. Сколько можно бояться и прятаться.
– Я не боюсь. Уже все решено. После его смерти я избавлюсь от компании, а ты поможешь мне сделать это с наибольшей выгодой.
– Что? – Патрик подпрыгнул от возмущения. – О чем ты говоришь?
– Давай закончим этот разговор, я уже принял решение, – твердо сказал Эдмонд.
Он вышел из машины и направился к небольшому коттеджу. Все окна в доме были занавешены шторами. Нигде не горел свет. Эдмонд поднялся на высокое крыльцо и отпер дверь. Патрик поставил машину на сигнализацию и пошел за ним. Деревянная лестница с резными перилами вела из небольшого холла наверх. Патрик догнал Эдмонда, когда тот уже почти поднялся.