жестокое приказание.
Рука Кинга скользнула под выпущенную рубашку, нащу-
пывая ребристую рукоять ножа. Сейчас уже поздно клясть
свой несдержанный язык, но дать убить себя так просто
Сэлвор не собирается! Прежде чем ирландец умрет, он ус-
пеет отправить к праотцам несколько человек, а эта тол-
стобрюхая свинья первой уйдет на небо. Однако судьба
предоставила отсрочку мятежному матросу: неожиданно
запротестовал капитал Коливьеру.
Э, нет, губернатор Стэйз, это неправильно! Он еще
невольник.
Губернатор ожег Коливьеру таким злобным взглядом, что тот съежился и пожалел о своем вмешательстве.
Сколько вы хотите?
Коливьеру проглотил комок в горле и неуверенно про-
изнес:
Двадцать, пожалуй.
Я согласен. Теперь он мой?
Да, конечно.
Отлично! Сейчас я покажу, что умеет делать губерна-
тор Багамских островов, когда ему в руки попадаются такие
вот мерзавцы.
Губернатор опять повернулся к слугам, а Кинг вновь
сжал рукоять ножа. Еще немного – и…
Быть бы Кингу мертвым и не быть бы продолжению это-
го повествования, если бы всѐ происходящее не видела
Джозиана. Поведение ирландца, внешность которого сразу
привлекла ее внимание, очень удивило девушку. Можно
было подумать, что его действия – акт отчаявшегося чело-
века, но что-то мешало Джозиане принять эту версию. Изу-
родованное лицо мужчины говорило о многочисленных ис-
пытаниях, выпавших на долю этого человека, не привыкше-
го бояться, о чѐм можно было судить по поведению ир-
ландца. Заинтересовавшаяся Сэлвором девушка невольно
высказала то, что было у нее на уме…
Гордый!
56
Капитан «Дьявол»
Эти слова услышал и отец девушки. Внимательно посмот-
рев на дочь, он перевел взгляд на ирландца и, не сводя с Кин-
га злобного и испытывающего взора, громко спросил:
Значит, ты говоришь, дочь моя, он гордый?
И, очевидно, смелый, отец.
Так я вижу другое и смогу доказать это, – вновь обра-
тившись к ирландцу, губернатор упер в его грудь грязный
конец трости и с чувством неизмеримого превосходства над
жалким рабом произнес: – Я не стану убивать или мучить
тебя, но устрою тебе такую жизнь, от которой согнешься в
бараний рог и через два месяца приползешь ко мне на ко-
ленях.
И теперь этот самый человек стоял перед дочерью губер-
натора и без тени страха или подобострастия разговаривал с
девушкой, во власти которой было сделать с ним всѐ, что
угодно. Сама Джозиана знала, что она ничего не предпримет
для этого. На острове ее интересовал каждый новый человек, но интерес к нему быстро пропадал, если она видела, что но-