Игорь до самого утра планировал оборону крепости, он рассчитывал, что маньчжуров будет не менее пяти тысяч. Он отправил на разведку отряд из пяти всадников – чтобы выяснить примерную численность врага и темп их продвижения. В крепости было достаточно продовольствия, за дополнительным боеприпасом в Зейск был отправлен «Солон». Сунгарийский воевода уже давно требовал предоставить ему хотя бы одну канонерку в подчинение, а для грузовых перевозок использовать пароходы, как на Ангаре. Их можно было вооружить если не пушками, то хотя бы несколькими картечницами-скорострелками. Сазонов обещал так и сделать. Но сейчас это аукнулось отсутствием у Матусевича дополнительного козыря – и какого! Мобильная плавучая батарея наделала бы такого шороху среди маньчжурской флотилии!.. Теперь же ангарцы могли лишь наблюдать за приближающимся врагом.
Разведчики вернулись в крепость на третьи сутки.
– Враг, общей численностью до двух тысяч человек, движется вниз по реке на гребных судах числом до двадцати с лишним. На последних судах по большей части грузы. Замечены пушки, есть огнестрельное оружие, – докладывал Матусевичу вернувшийся командир группы.
– Как местные? – сузил глаза Игорь.
– Присутствуют, идут берегом. Числом в три-четыре сотни. Видимо, с дальних посёлков, потому как окрестные туземцы ушли в леса. Берегом идёт кавалерийский отряд, не больше полусотни.
– Ясно, – нахмурился воевода. – Когда маньчжуры будут тут?
– Трое суток, – отчеканил прапорщик и добавил: – Но они вряд ли пойдут нахрапом, товарищ майор. Встанут лагерем за сопочкой, там и берег удобен.
– До неё четыре с лишним километра, – задумался Матусевич.
Двое суток спустя.
Долгий путь до пределов врага Цин подходил к концу. Варвары снова взбунтовались. Опять непорядок на севере империи. Только недавно был разбит враждебный государству Цин туземный вождь Бомбогор и оставлены на две зимы небольшие гарнизоны с чиновниками, чтобы помочь нашим ставленникам из варваров управлять над ближними землями. Этот Балдача должен был сдерживать агрессивные поползновения мелких туземных вождей и вовремя атаковать их, дабы они не устраивали волнений близко к пределам Цин. Но нет, этот неспособный к управлению варвар при первой же угрозе прибежал в Нингуту. Тут он принялся жаловаться местному чашаню[1] на какого-то дахура, который забрал у него пару городков.
– Он ничего не сделал сам! – сердился заместитель мукденского дутуна[2] чалэ-чжангинь[3] Лифань. – Балдача должен был сам разбить этого выскочку!
– Значит, он нам более не нужен, – прикрыв глаза, еле слышно проговорил стоящий рядом с Лифанем чиновник, гун первой степени, посланный амбанем