освещение проблем российской истории сильнейший отпечаток. Реально
существовавшая дореволюционная культура абсолютному большинству представителей
советской интеллигенции «социально чужда». Лиц, сознательно ориентирующихся на
старую культуру, среди нынешних интеллигентов относительно немного: такая
ориентация не связана жестко с происхождением (создающим для неё только
дополнительный стимул), а зависит в основном от предпочтений, выработавшихся в
ходе саморазвития, а именно условия становления личности интеллектуала в
советский период менее всего располагали к выбору в пользу этой культуры.
В основе представлений о российской государственной традиции лежит образ некой
«русской системы», которую одни воспринимают как абсолютное зло, в интересах
процветания страны подлежащее безусловному искоренению, другие — как драгоценное
выражение самобытности, долженствующее быть положенным в основу дальнейшего
развития. То обстоятельство, что эта мыслимая конструкция имеет мало общего с
реально существовавшей исторической Россией — Российской империей — такой, какая
она была ко времени своей гибели и какой должна была стать, если бы её развитие
не было насильственно прервано, и те, и другие предпочитают игнорировать. На эту
конструкцию обычно никто и не посягает, лишь трактуя её с оценкой «плюс» или
«минус». Основные её черты (насколько можно составить представление по
многочисленным публикациям на эту тему) суть следующие.
Базовой чертой «русской системы» принято считать «тоталитарное сознание»,
симбиоз рабства и деспотизма, патологическую склонность к коллективизму вообще
(«общинное начало») и социализму в частности. Соответственно с этим революция
представляет собой закономерное проявление «русского духа», периодически
воспроизводящего себя в обновленной оболочке, а советский режим в целом и
сталинизм особенно — естественную форму бытия. Основной смысл этих представлений
состоит в отождествлении исторической России с СССР, т.к. для эта связка для
одних служит к отрицанию российской государственности, для других — утверждению
советской.
Российской государственности в области внешней политики приписывается сочетание
изоляционизма (находящего выражение в нетерпимости к намеревающимся покинуть
страну), с необузданной агрессивностью, маниакальным стремлением к господству
ради господства, даже лишенного экономических стимулов, приверженности
всемирно-историческому мессианству, идее судьбоносной мировой роли. Иногда
представления о подобном «самомнении» России весьма противоречиво совмещаются с