— Ой, бабоньки, ведут Ивана Платоновича!
— Кум, гляди, страх какой — бороду-то оторвали! По площади вели человека в белье. Он медленно шел, зябко поджимая большие ступни босых ног. С подбородка, где были видны клочья вырванной бороды, стекала кровь. Коренастый старик в зипуне, в шароварах с лампасами, заправленными в подшитые валенки; стуча сухой палкой-посошком, пошел навстречу Долгополову.
— Попался, антихрист! — старик замахал над головой посошком. — Забрал мой надел, крапивное семя! А где ты был, вражина, когда мои деды своей кровью завоевывали эту землю? А? Говори? Молчишь? Языка лишился?
— Отступись, дед, — тихо произнес Долгополов. — Я твою землю не брал. Твою землю Советская власть взяла, как у всех врагов трудового народа.
— Ишь, как насобачился говорить, — насмешливо сказал из толпы рыжий лавочник.
— Тебя, кожелупа, не спросили!
— Что он там болтает? Давай его сюда! — приказал Тундутов.
Долгополова подвели. Он посмотрел на Тундутова, которому Сарсинов шептал что-то.
— Ты, казак, совесть продал большевикам за двугривенный. Иуда! — сказал князь.
— Я совестью не торгую, господин полковник. Моя совесть выше вашей.
— Что-о? — Князь, подняв плеть, рванулся к милиционеру.
— Безоружного бьешь, волчья порода! — с ненавистью крикнул Долгополов.
Тундутов сделал знак глазами Красавину.
Сотник шагнул к Долгополову и схватился за шашку, но тут к князю подбежал маленький пожилой человек в форменной тужурке почтового ведомства.
— Господин полковник! Ваше высокоблагородие! — обратился он к князю, тряся жидкой бородкой. — Да что же это такое творится? Все как есть, все разграбили!
— Что разграбили? Да вы кто такой?
— Начальник почты.
— Большевик?
— Какой я большевик? Я охранял народное достояние, а ваши солдаты все поразграбили!
Князь Тундутов, играя надетой на руку плетью, тяжелым взглядом смотрел на начальника почты.
— Та-ак, народное достояние охраняли? Гм… Похвально! А мои солдаты пришли и разграбили? — переспросил он с издевкой.
— Один из первых смутьянов в станице, — тихо подсказал Сарсинов.
— Уберите его, — приказал Тундутов.
Рыжий лавочник бросился к начальнику почты и, крякнув, ударил его в висок. Начальник почты охнул, мотнул головой и сел в снег. Из носа и ушей брызнула кровь.
— Бей его! Бей! — кричал лавочник. — Эй, малый, Серега! Там, в закуте, четвертная с керосином, тащи ее живо сюда!.. Бей его, станишники! Бей вместях с Долгополовым!..
Из толпы выскочило несколько человек. Один, избочась, шел на Долгополова, выставляя перед собой здоровенный кулак. Долгополов рванулся, но державшие его калмыки повисли на нем… Долгополова и начальника почты сбили с ног и начали избивать.