Мир оказался благоприятен для жизни – в чем, собственно, не было сомнений. По экватору его опоясывал гигантский материк, простиравшийся на север до умеренных широт, повсюду плодородный, покрытый лесами и степями, с множеством озер и рек. Типичный рельеф – равнинный, горы невысокие и, очевидно, древние, без ледников – процесс выветривания шел здесь, по мнению специалистов, миллионы лет. Вулканическая активность отсутствует. Южный океан вдвое обширнее северного, но в целом поверхность вод и суши примерно одинакова. На полюсах – ледяные шапки, в южном океане – многочисленные острова, заросшие огромными деревьями, в северном – несколько гористых архипелагов в полярной зоне. Гравитация, состав атмосферы и перепад температур почти не отличались от эталонных значений, определявших в Империи мир, пригодный для колонизации.
Доклад специалистов и результаты картирования были отправлены на флагман Третьему Когтю, возглавлявшему экспедицию. Затем корабль-разведчик спустился на более низкую орбиту, чтобы тщательнее изучить поверхность материка и попытаться найти любые искусственные сооружения. Области, покрытые лесами, визуально не просматривались, но локаторы не обнаружили там всплесков энергии и других следов технологической цивилизации. Не оказалось их и в степной зоне, но этот ареал, протянувшийся по всему континенту, был доступен для прямого наблюдения с орбиты. Однако в его границах перемещались столь крупные массы разнообразных существ, бегающих, плавающих, летающих, что поиск среди них разумного вида требовал времени. Обычно имперские разведчики имели дело с такими объектами, как города, мосты, транспортные сети, горные разработки – с тем, что является артефактом и служит явным признаком разума. Но в саванне не было ни дорог, ни шахт, ни крупных поселений; найти среди огромных стад животных другое стадо, более организованное, оказалось непростой задачей.
Корабль сбросил автоматические зонды. Эти устройства, способные парить в атмосфере, пронеслись над континентом, фиксируя слабые источники тепла и света. Снова и снова они облетали материк, кружили над зеленым морем трав, над речными долинами и берегами озер – любые формы жизни, порожденные этим миром или прижившиеся в нем, нуждались в воде. Собственно, вода и пища были нужны разумным и неразумным тварям, и эта потребность не являлась важным признаком отличия. Примитивные существа могли столь полно и незаметно вписаться в местную экологию, что разница между ними и животными становилась неясной и едва уловимой даже для опытных наблюдателей. Но вскоре нашелся источник тепла – открытый огонь, причем не степной пожар, а более слабые и локальные очаги, что появлялись регулярно в разных частях континента. Теперь специалисты семипалых знали, что искать.