Мужчина в соседнем номере замер и поднял голову.
— Выкладывай, Жорже!
Мужчина оставил девушку и подошел к зеркалу. Она следила за ним глазами. Я постучал по зеркалу, и мужчина отпрыгнул в сторону так, словно увидел вдруг свою жену, и стал одеваться с такой поспешностью, что забыл даже снять презерватив. Я вытащил снимок Мигела Родригеша и поднес его к глазам Жорже:
— Это он был в этом номере в прошлую пятницу в обед, правда?
Жорже кивнул.
— Скажи это вслух, Жорже!
— Да, это был он.
В двери показался клиент из соседнего номера — бледный и дрожащий.
— Если хотите помочь полиции в расследовании, оставьте на конторке свои координаты, — сказал я.
Не ответив, он с громким топотом бросился вниз по лестнице. Девушка лежала и смотрела на свои связанные руки.
— И давно вы знакомы с ним, Жорже? — спросил я. — Небось успели крепко сдружиться за это время.
— Тридцать пять лет или около того.
— Тридцать пять лет или около того, — повторил я. — Значит, с начала шестидесятых. Старинный дружок!
Я смерил его взглядом — усталого, конченого человека.
— Дайте сигарету, инспектор. Мои остались внизу.
Я дал ему сигарету, помог закурить, так как руки его сильно дрожали. Он опустился на краешек кровати.
— Вы и Мигел, — сказал я. — Похоже, что ваши карьеры сложились по-разному.
— У него было преимущество.
— Семья?
В номере было душно. Жорже жадно курил, стягивая рубашку с дряблой груди. Его лицо, и без того серое и осунувшееся, теперь в тусклом свете приобрело зеленоватый оттенок. Глаза неподвижно смотрели в одну точку, и выражение их было горестным.
— Его отец был владельцем банка.
— «Банку де Осеану и Роша»? — спросил я; он кивнул. — Там вы и встретились?
— Нет. Мы познакомились в Кашиаш… в тюрьме Кашиаш.
Я поглядел на вырванный из журнала снимок, где лощеный и элегантный Мигел да Кошта Родригеш совершал акт благотворительности в отеле «Ритц».
— Вы не похожи на коммунистов, — сказал я. — Во всяком случае, он не похож.
Жорже мотнул головой.
— Уголовщина?
— Мы были агентами МПЗГ, — сказал Жорже, стряхивая пепел. — Работали в следственном отделе.
— Погодите-ка секундочку, Жорже, — сказал я. — Его отец был владельцем банка, говорите? Пятнадцать лет назад. Я это помню. Об этом шумели все газеты. Владелец банка, погибший в автокатастрофе на Маржинал. И вся семья тогда погибла. Я не помню фамилии, но уж точно не Родригеш!
— Его настоящее имя Мануэл Абрантеш.
— Почему он сменил имя?
Жорже бросил окурок в раковину. Тот зашипел.
— Ну, уж если вы так много рассказали, Жорже…
— За ним есть грехи, инспектор. За всеми нами они есть. Но у Мануэла Абрантеша грехов было больше. Он ведь был