— Хорошо, миледи.
Кэтрин сделала короткий реверанс и вышла из спальни.
Теодор сразу понял, что Эмма вернулась: в конюшне отдыхали лишние лошади. У Теодора было странное чувство, будто воздух вокруг дрожит от напряжения, как перед грозой. Казалось, все слуги тоже чувствовали это, и говорили едва ли не шепотом.
Теодор залез в ванну, посидел в ней некоторое время, набираясь сил перед предстоящим сражением.
К ужину он оделся с особой тщательностью. Как на казнь, — усмехнулся он. Впрочем, он был вовсе не уверен, что величественная леди почтит своим присутствием ужин. По крайней, мере, ее не было в столовой, когда он туда спустился. Но ждать долго ему не пришлось: Эмма появилась буквально через минуту. Теодор кивнул головой Мэри, чтобы она подавала. Ему было жаль, что вернулась жена. Когда ее не было, он обедал в компании мистера Конли, миссис Кэмп, иногда ему удавалось уговорить Мэри присоединиться к ним. Все знали, что Теодор и Мэри знакомы с самого детства, поэтому почти не удивлялись.
Эмма была мрачной, обычное выражение безмятежности, равнодушия и холодности исчезло с ее лица.
— Добрый вечер, миледи, — ровным голосом поприветстовал ее Теодор, подвигая стул. — Надеюсь, поездка прошла хорошо?
По лицу Эммы скользнула тень улыбки.
— Да, благодарю вас.
В полном молчании они поглощали ужин, почти не замечая вкуса еды.
— Мне надо поговорить с вами, …милорд, — она буквально выдавила из себя последнее слово. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза. Извиниться, понял Теодор по ее взгляду. Она хочет извиниться. Но он не ощущал радости, которую ожидал почувствовать.
— Прямо сейчас?
— Если можно.
— Прошу, — он подал ей руку, помогая выйти из-за стола.
— Мне нужно кое-что взять в своей комнате, вы подождете меня? — спросила она.
— Я буду в кабинете, миледи, — кивнул он.
Теодор развел огонь в камине, хоть был теплый летний вечер. Ему нравилось смотреть на огонь. Он налил себе портвейна, сел в кресло и уставился в камин. Что ей понадобилось в ее комнате? Бумаги о разводе? С этой вздорной женщины станется освободить его от нежеланной женитьбы. Если она, конечно, знает, что брак этот нежелателен для Теодора. Он развалился в кресле, заставляя себя расслабиться. Сейчас Эмма вернется и он все узнает.
Эмма постучалась, прежде чем войти. В руках у нее действительно были какие-то бумаги.
Теодор встал, поклонился.
— Садитесь, миледи.
Она подошла, протянула ему бумаги, но садиться не стала. Теодор встал около окна и стал читать бумаги. Она не развелась с ним, она просто переписала на него все свое состояние.