Джоанна улеглась всем телом на его голые ноги. Он чувствовал ее мягкие грудь и живот, что добавляло наслаждения. А язык женщины вдруг стал чертить горячие дорожки по его бедрам. Постепенно она спустилась до колен, до щиколоток, до ступней. И совершенно неожиданно для него взяла в рот большой палец на его ноге. Такого он не испытывал никогда. Ни одна женщина никогда не ласкала пальцы на его ногах.
Но это же Джоанна… он сказал ей «вылижи меня как следует», и она осуществляла его приказ со всей старательностью и исполнительностью, на которые была способна.
Потом, не прекращая лизать и целовать его, она вновь поднялась до того уровня, откуда начала, и вновь уделила немалое внимание его интимным органам. Честно говоря, граф уже был готов все закончить, но Джоанна теперь стала подниматься с ласками и поцелуями вверх по его телу. В какой-то момент прижалась к нему очень плотно, так что его член на несколько мгновений удобно лег между ее грудей. И это тоже было чертовски хорошо.
Она поднялась до плеч, спустилась по левой руке до ладони, облизала каждый палец, перешла к пальцам на правой ладони, поднялась по правой руке до плеча и стала опять спускаться к начальной точке. Граф не позволил. Осталась еще одна часть тела, которой она по каким-то причинам не уделила внимания — его рот, а между тем, он жутко хотел поцеловать ее — поцеловать ее как следует, чтобы у нее губы горели от его поцелуев. И он притянул ее за волосы к себе. Он никак не мог насытиться этим поцелуем, и отчаянно желал, чтобы Джоанна получила хоть какое-то удовольствие от того, что он делает с ней, что она делает с ним.
Она отвечала на его поцелуй, позволяла его языку хозяйничать в глубине ее рта, но он абсолютно не понимал, что она чувствует.
Он отпустил ее голову, и Джоанна выпрямилась над ним.
— Желаете ли вы… — начала она, но граф не слушал. Он приподнял ее бедра и вошел в нее снизу. Он двигался быстро, резко, сильными руками буквально насаживая женщину на себя. Когда его страсть наконец нашла свой естественный выход, это было так хорошо, что даже больно.
И он опять забыл про «конверт».
Несколько минут он пытался отдышаться, сердце стучало в ушах. Наконец он открыл глаза и посмотрел на Джоанну, все еще сидевшую на нем сверху, в ее глаза, не замутненные страстью и вообще какими бы то ни было эмоциями. К испытанному им наслаждению явно подмешалась тонкая черная нить в виде разочарования. Не это он хотел бы видеть сейчас в ее глазах.
— Чего я желаю? — он предпочел вспомнить ее последний вопрос, вместо того, чтобы предаваться разочарованию.