Дэнни оттолкнула шерифа, словно перед ней предстал сам дьявол, угрожавший схватить ее за горло. А она-то ждала, когда от туманных намеков он перейдет к предложению руки и сердца!
— Господи, — прошептала она, — я идиотка.
— После этой ночи я надеялся на взаимное доверие.
— После этой ночи? Так вот для чего вы затащили меня в постель! Чтобы я доверчиво отдала вам золото!
Его взгляд, казавшийся таким невинным, оскорблял ее до глубины души. Дэнни не могла даже понять, кого она презирает больше — его или себя.
— Вы просчитали все заранее, — продолжала она при полном его молчании. — Вы подлый обманщик!
Он гневно сверкнул глазами и вышел, хлопнув дверью. Он не удосужился даже посмотреть, нет ли кого в коридоре. Ну да, ведь шериф выполнял операцию по изъятию самородка, кого же ему стесняться? Глаза ее наполнились слезами.
— Я никогда не заговорю с вами и не взгляну в вашу сторону! — закричала Дэнни вслед ему. — И не отдам вам самородок, даже если ваша жизнь будет зависеть от него!
Она повалилась в кресло, плача навзрыд. Как могла она сразу не распознать, что ему нужно? Джейк желал вовсе не ее, неопытную девчонку, чьих родных он посадил за решетку! Он хотел получить золото!
Несколькими минутами позже она услышала в коридоре тяжелые шаги. Видимо, Джейк оделся и ушел. Похоже на то, что неудавшийся план его очень расстроил.
В дверь осторожно постучали, и, всхлипнув, она вытерла глаза. Это, конечно же, сестры.
Дверь приоткрылась.
— Дэниэлла? — позвала Луиза. — С тобой все в порядке, девочка моя?
В комнату вошли обе женщины, и, взглянув на их сострадающие лица, она вновь разразилась слезами.
— Он… он просто хотел получить золото, — пожаловалась Дэнни.
— О моя дорогая! — проговорила Луиза, гладя ее по голове.
— Ох уж эти мужчины! — сказала Мэйбл. — Все они одинаковы. Стоит им получить то, что они хотят, как они тут же удирают. Я припоминаю, как Горас Хигинг…
— Сестра, я думаю, что сейчас не время для воспоминаний. Ты видишь, Дэниэлла не в себе. Спустись вниз и согрей молока с шоколадом. Мы сейчас придем.
Мэйбл колебалась, явно не желая быть исключенной из процесса успокаивания.
— Хорошо, сестра. Но ты обязательно скажи девочке, как хорошо мы обходились без мужчин в течение целых пятнадцати лет. Мужчины не являются всем на свете.
— Иди, Мэйбл! Не трави ей душу.
Кинув последний сочувствующий взгляд, Мэйбл удалилась.
— А теперь, — сказала Луиза, вручая Дэнни белоснежный носовой платок, — устройся поудобнее и расскажи мне все.
Дэнни вытерла глаза и нос.
— Не могу представить, что вы подумали обо мне!