— Не дадите ли мне, профессор, ваш второй ботинок. Для лабораторного анализа. Так уж положено. Мы их вам вернем.
Мазер пожал плечами. Когда детективы поднялись, он все еще развязывал непослушный шнурок, невольно ожидая последнего удара. Он чувствовал, что он его получит, что-то припасено для него напоследок, когда он меньше всего будет к этому готов.
— Советую показать ваш палец врачу, профессор, — сказал Маркс.
— О, это ерунда. Это просто моя неловкость. — Он отдал детективу ботинок.
— Мне было бы спокойнее, если бы вы это сделали. Городская администрация несет за вас ответственность, как вы сами изволили это заметить.
Мазер понял, почему ему так не понравился этот вежливый ублюдок. Маркс из тех типов людей, которых он всю свою жизнь избегал и боялся, тех, кто могли видеть его насквозь. В носках, забыв о том, что следует прихрамывать, он проводил их до двери, и только тогда отважился спросить:
— Бредли обокрали?
— Да, обокрали, — ответил Маркс. — Обчистили до нитки. Полагаете, могли быть и другие мотивы убийства?
— Это худший из мотивов, — ответил Мазер, чувствуя необходимость, хотя и с запозданием, но отдать должное другу. — Питер сам бы отдал вору все, что у него было.
Детектив Маркс промолчал и лишь посмотрел на него, а затем, кивнув головой, направился к выходу. За ним последовал его энергичный, но молчаливый коллега.
Оставшись один, Мазер прислушивался и ждал, когда щелкнет дверной замок и закроется дверь за непрошеными гостями. Он пытался приучить себя к реальности того, что Питера Бредли нет в живых. Но ничто уже не казалось реальным. И так будет до тех пор, пока он не займет свое место в этом новом ходе событий, пока не увидит себя таким, каким бы он хотел, чтобы его видели другие. Но это уже невозможно. Теперь ему хотелось одного: исчезнуть, и прежде всего для себя самого. Он преклонялся перед Питером Бредли, боготворил его, восхищался им и завидовал. Нет выше похвалы другу, чем чувство зависти к нему.
Он опустился на диван и погрузился в воспоминания о прекрасных моментах общения с Питером Бредли. Однажды еще учась в колледже они купались в озере, и Питер, прыгнув с лодки в воду, угодил в рыболовную сеть, запутался в ней. Ему едва удалось вынырнуть и позвать на помощь, как тяжелая сеть снова потащила его вниз. Мазер плавал хуже Питера, однако он кинулся в воду, не думая об опасности, и передал Питеру нож, которым тот разрезал сеть. Питер мог бы умереть еще тогда.
Сеть и нож… Восемнадцать лет спустя все повторилось — снова сеть и нож? Какое странное совпадение оружия и символа. Для поэта этот образ был бы находкой.