— Двое раненых, у одного — ампутация после укуса, кровопотеря — до литра, ориентировочно. Второй — трахеостома. После асфиксии, но в сознании. Третий — кома, тоже после асфиксии.
— Ее Марина звали, а не Асфиксия, — буркнул Артем. Обожженный удивленно глянул на него, хмыкнул, Иван же вообще загоготал, дурак. А чего? Старый, вон тоже лыбу давит.
— Ее Марина звали, — упрямо повторил Артем, краснея.
— Ладно, как кого звали, разберемся — проговорил искалеченный человек. — Я тебе сколько раз говорил:- повернулся он к Ивану- первого докладывай самого тяжелого! Учишь вас, учишь… Где эта кома?
Он прохромал к носилкам, на которых лежал Банан, и присел возле них, неловко отставив негнущуюся ногу в сторону. Оттянув большими пальцами веки Банана вверх, он вгляделся в его глаза.
— Интубировать надо, — пробормотал он. — подержать на "Рошке".Эй, давай набор! — повернулся он к двери, откуда медсестра в привычно белом халате вынесла оранжевый чемодан с прозрачной крышкой. Из кармана своего синего халата он достал кожаные перчатки, почти такие же как и у них, только обтянутые тонкой кольчужной сеткой и натянул их на руки. Артем отметил, что перчатки шились явно спецом на руки этого…, (кто он? доктор, что ли?), потому что на правой перчатке было только три пальца. Расстегнув застежки-липучки, он открыл крышку и достал оттуда две железяки. Ловко соединив их вместе он получил странный металлический инструмент, больше всего походящий на миниатюрную кирку, который взял в левую руку. Тремя пальцами правой, он сжал прозрачную изогнутую трубку, очень похожую на ту, что Старый запихнул Куску в шею, только длиннее.
— Держи голову на стволе, — властным тоном приказал он Крысолову. Сам же вытащил изо рта Банана воздуховод, и осторожно ввел в его рот острие этой "кирки". Банан дернулся и закашлялся.
— Ага, глоточный рефлекс сохранен, — глубокомысленно пробормотал "синехалатник" себе под нос, Старый, видно понял, потому что кивнул. Крысолов, сжав челюсти до желваков на скулах, нацелил ствол пистолета в висок Банана. "Синехалатник" же, нацелился на что то в глубине рта Банана, подождал чего то, будто ловил момент — а затем ткнул трубкой в глубину горла.
Тело Банана выгнулось и обмякло. Быстро стащив зубами перчатку с с левой руки, "синехалатник" приложил три пальца — указательный, средний и безымянный к артерии на шее Банана, не забывая подстраховываться правой — отворачивая голову пострадавшего в сторону.
— Живой… — процедил он сквозь зубы, и Крысолов, видно было, немного расслабился. Все из того же чемодана искалеченный доктор достал овальный мешок, присоединил его к трубке и начал ритмично сжимать его — в такт его движениям грудная клетка Банана вздымалась и опадала.