Ребенок был его шестилетней внучкой и наследницей, лишенной матери, единственной дочерью несчастной пары Беттины (урожденной Брокуэй) и Дэвида Колбэн. Последний, к моменту смерти своей жены, был одним из самых многообещающих художников страны. Последние два года о нем почти ничего не было слышно. Видимо, он несчастлив, думала с грустью Клэр. Видит Бог, не только она одна несчастна. Несчастье иногда порождает застой или, напротив, высокую творческую активность. Последняя пока не реализовалась в его судьбе на радость оплакивавших его критиков. Творческий огонь заглох.
Клэр опять взглянула на часы. Без пятнадцати три. Ее встреча с миссис Надей Колбэн, бабушкой ребенка, была назначена на 14.15! С усилием она отвела взгляд от галереи одинаковых законников — прошлого и настоящего компании «Квентин и Квентин». Один из них представлял собой старшего партнера, лишь у него была эспаньолка, но черты всех были поразительно схожи. Она слегка подвинулась в сторону, охваченная безумным подозрением, что пронзительные глаза с фотографии, как живые, прямо-таки буравят ее сквозь золоченую оправу очков. Он был действительно жуткий, этот эксцентричный иронический взгляд. Она отвернулась и заставила себя подумать о чем-нибудь другом. Гэвин? Нет, никогда! Или до тех пор, пока она не сможет управлять своей волей. Было ошибкой возвращаться к прошлому. К осколкам прошлого! Но Гэвин все еще сидел у нее в голове. Может, она перерастет все это?
Она вновь вздрогнула от боли и унижения. Болезненное цветение и увядание первой любви, разочарования и потери. С горечью она обнаружила, что позволяет себе немыслимое… думать о Гэвине. В этой своей слабости она даже находила какое-то злое удовольствие. Гэвин, с его зелеными глазами в золотых искорках, насмешливым ртом, едко остроумный. Гэвин, на голову выше по интеллекту своих приятелей-тугодумов, в тридцать один год старший преподаватель английской литературы. Господи, забудь о нем, женатом Гэвине! Это даже не выглядело так, словно он ждал, когда ее чувства безнадежно запутаются. Нет! Но какая же проблема была в действительности! В те дни было немодно беспокоиться о чем бы то ни было. В конце концов, он разъехался с женой на свои лучшие четыре года, задолго до того, как приехал в университет. Она никогда много для него не значила, всего лишь подружка, выросшая и отброшенная за ненадобностью. Он тогда рассуждал спокойно, ожидая, что Клэр станет на его точку зрения. В конце концов, у них было нечто ценное, уникальное. Один раз на миллион лет! Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на тщету мирскую, встреча с которой однажды могла стать неизбежной. Признаки этого становились явственны, как куски головоломки, которые Гэвин ставил на место. В сущности, он был эгоист-эгоцентрик, блестящий и очаровательный, но совершенно ненадежный, неспособный противостоять никакому давлению.