– Да не надо! Я ж говорю – вообще не хочу тут жить! Я домой хочу! Дайте характеристику, а? Иначе сбегу…
– Ладно, Вань… Давай этот разговор до завтра отложим. Хорошо? Посидим с тобой завтра, поговорим, подумаем, как нам быть. Идет?
– Ладно. Завтра так завтра. Договорились.
Поднявшись со стула, он понуро добрел до двери, оглянулся, хотел еще сказать что-то, да передумал, лишь вяло махнул рукой. Катя с трудом сглотнула слюну – горло перехватило жалостной безнадегой. И мысль в голове ворохнулась шальная, нехорошая, совсем не педагогическая: будь ее воля, ей-богу, отпустила бы этого парня домой. Наверное, ему и впрямь неволя с ее вкусными и полезными обедами не впрок. Пусть макароны с майонезом ЕЖК, но на свободе. Наверное, у него натура такая – обостренно свободолюбивая. А они здесь начнут ее общей гребенкой причесывать, поломают, замониторят к чертовой матери. Кто его знает, как лучше…
Домой она шла очень медленно, боясь расплескать в пустоту новые ощущения. Что это были за ощущения – она и сама не смогла бы определить. Полный сумбур в голове из прочитанных фраз, имен, странных диалогов и терминов. И расплескать этот сумбур нельзя, и в картинку сложить не получается. И не получится, наверное. Как там Алена Алексеевна говорила – надо, мол, выбирать, быть в этом или не быть? А как, как выбирать-то, если сплошная паника в мыслях образовалась, если оплетенная беспомощностью душа застыла и никаких умных и сердечных знаков не подает? И очень хочется лечь, укрыться с головой одеялом, и чтоб никто не приставал, советов не давал, чтоб вообще никто ни о чем не спрашивал. Очень хочется. А может, ей повезет и дома никого не будет? А что, может быть… Мама часто на работе задерживается, а у Милки сейчас предсвадебная суматоха, ее наверняка дома нет. Отец, как выяснилось, каждую свободную минуту норовит для полутайной полуличной жизни выхватить. Так что вполне может быть…
С порога в нос шибануло чесночным запахом борща, из кухни послышался быстрый говорок Милки. Нет, не судьба ей сегодня от семейного интервью сбежать. Вот уже и мама выглянула из кухни, спросила в лоб:
– Ну что, Екатерина? Как первый рабочий день прошел? А мы тут с Милочкой ужинаем…
– Да нормально, мам… – уныло произнесла она, сбрасывая с ног туфли. – День как день…
– Что ты там бормочешь, я ничего не слышу! Иди сюда, я тебе сейчас борща налью!
– Иду…
Сунув ей под нос тарелку борща, мама уселась напротив, сплела пухлые пальцы в замок, смотрела, излучая взглядом требовательный, но вполне благожелательный интерес.
– Ну, рассказывай, как тебя директриса встретила!