Хунну и Гунны (Иностранцев) - страница 48

.

Во времена глубочайшей древности, на огромном пространстве от Японского и Жёлтого морей, к северу от течения Хуан–хэ, до Тибета и даже далее до бассейна Тарима, жили, »о сообщениям китайских летописей, народы, придерживавшиеся кочевого быта и добывавшие себе пропитание различными промыслами, связанными однако с условиями этого быта (напр. скотоводством, звероловством и пр.). Однако эти известия Китайцев настолько отрывочны и кратки, что очень трудно не только узнать историю или происхождение какого–нибудь из этих народов, но даже почти невозможно составить себе ясное понятие об их местожительствах. Народ Шань–Жун, позже называвшийся Хянь–юнь, Хунь–юй и наконец Хун–ну, жил повидимому в местности, соответствующей нынешней Восточной Монголии. Имя это упоминается Китайцами ещё до времени правления императора Яо, одного из древнейших государей Небесной империи (по словам китайских летописей вступил на престол в 2357 г. до Р.X.). Относительно этого народа можно сказать только, что он был кочевой, занимался, как того требовала сама природа обитаемых им мест, скотоводством, совершал частые набеги на соседний ему, более культурный народ, т.е. на Китайцев, при чём на более или менее продолжительное время основывался на южных берегах Хуан–хэ. Более подробных сведений мы не имеем. Это молчание Китайцев, впрочем, понятно. Дело в том, что сами они в то время ещё только организовывали своё государство: переселялись, веля междусобные войны, покоряли инородческие племена и т.д., и всё это в пределах теперешнего собственного Китая. Понятно, что при подобном положении внутри страны известия о событиях и народах, живущих вне её, должны были быть очень скудны. Во всяком случае, будем ли мы разделять в отношении древности Китая воззрения так называемой «отрицательной критики», или нет, из дошедших до нас известий явствует, что Китайцы с начала своей истории знали северных кочевников и вступали с ними во враждебные отношения. Поэтому, «историю столкновения Китая с Среднею Азией нельзя начинать только с образования в конце III века до Р.X. могущественной Хуннской династии. Как только началась история Китая, так начались и эти столкновения»[61]. Только за два века до нашей эры Китайцы узнали лучше своих соседей, что опять таки объясняется политическим и культурным состоянием Китая в то время. Тогда, после многолетних смут удельного правления, Китай сплотился в одно государство, с единой властью под мощною рукою Цинь–ши–хуан–ди[62]. Одновременно с этим вступлением Китая во вторую эпоху исторической жизни, появляются и более подробные известия о кочевых народах, живущих к северу. Этот переход в известиях совершился настолько быстро, что Рихтхофен (China, т. Т, стр. 47) назвал его переходом от полной исторической тьмы к яркому свету. Однако, хотя происходившие в то время у кочевников события передаются китайскими авторами довольно подробно, о прошлом этих народов почти ничего не говорится. Весьма возможно, что в данном случае дело объясняется не одними событиями истории Китая, но также и историей самих кочевников: около этого времени они впервые соединились в большое государство, образовали первую «кочевую империю». Процесс её возникновения был совершенно тожествен процессу образования всех позднейших степных государств. Усилившийся род или племя распространяет свою власть на другие роды и племена, при чём эти последние принимают, по установившемуся обычаю, имя победителя. Эта империя получила у Китайцев название империи Хунну, потому что имя победившего рода или племени было близко по звуку с китайским словом Хунну. Очень много вероятия имеет за собою мнение большинства учёных о происхождении этого имени. Хун–ну слово китайское, как и Хянь–юнь, и Хунь–юй, но народ носил конечно не китайское имя; обитатели Срединного царства только транскрибировали его обидной кличкой, а потом даже переделали в почётную Гун–ну, очень сходную по звуку с Хун–ну. Не с одними Хунну произошло подобное — мы видим большое сходство между именами Дун–ху и Тунгуз. Каён, совершенно не обративший внимания на доводы в пользу такого происхождения имени Хунну и без околичностей признавший его только китайским, был не прав. Мы думаем также, что Хянь–юнь и Хунь–юй — такие же транскрипции, как и Хун–ну и при том того–же самого имени.