— В какое время забрать вас отсюда?
Фолкнер остановил машину напротив дверей Торговой палаты.
— Забрать меня? Да что вы. В этом нет никакой необходимости, — пролепетала Элли. — Ой, никак не могу выбраться. — Она вцепилась в дверцу.
Бен быстренько выскочил из авто, обогнул его и предложил Элли руку помощи.
— Спасибо, но вечером до дома меня подбросит кто-нибудь другой.
— До какого дома? — язвительно спросил Фолкнер. — И кто этот другой?
— Мой друг. Он писатель. Мы обычно встречаемся с ним в библиотеке. Общаемся, обсуждаем литературные новинки…
— Тогда я заберу вас именно из библиотеки.
— Но… потом мы с другом пойдем в паб, — продолжала фантазировать Элли.
— Да у вас, оказывается, бурная жизнь. Можно только позавидовать, — хмыкнул Фолкнер. — И все-таки я подъеду к библиотеке…
Элли раздирали противоречивые чувства. Ее очень раздражали диктаторские замашки Бена, но в то же время она приходила в восторг от мысли, что вечером за ней приедет красивый представительный мужчина на шикарной машине.
Ох, как хочется согласиться на встречу с ним. Какое искушение!
— Док, вы победили, — сдалась девушка.
— Не док, а Бен, — все же поправил ее он. — Только Бен.
— Ну хорошо, Бен. В девять, у библиотеки…
Он проводил ее довольным взглядом. Когда Элли скрылась за дверями Торговой палаты, Фолкнер хитро улыбнулся. Мол, никуда ты, птичка, не денешься.
Слегка самодовольно улыбалась и Габриэлла Марч. Какое достижение! Доктор филологии Бенедикт Фолкнер попросил называть его просто Беном. Ну и ну! Где бы это записать?
Увы, в приподнятом настроении Элли пребывала недолго.
Она очень устала во время шумного приема. Слава богу, до восьми он закончился. Элли поспешила в библиотеку. Там уже собрались члены писательского кружка.
Диана Сэттон, главная заводила и секретарь группы, предложила:
— Друзья, а не перебазироваться ли нам в паб? Выпьем пивка. Надо ведь кое-что отпраздновать. Наш Гарри удачно продал свой рассказ, а Люси получила большой гонорар за статью в журнале «Женщины мира». Правда, отличные новости? А ты, Элли, успела что-нибудь подготовить для «Миледи»?
Элли с трудом подавила чувство досады. К горлу неожиданно подкатил предательский ком. Девушка чуть не заплакала. Она не знала, что и сказать.
Она написала для «Миледи» тот один-единственный материал. Больше пока нечем было похвастаться. И зачем только она полезла в крутое издание? Доказать всем, что на многое способна? Тогда надо действовать. Элли же сидела сложа ручки. И журналистские фантазии все иссякли. Бенедикт Фолкнер окончательно выбил ее из колеи.