Вопреки своей воле она становилась более организованной. Но сама этого не замечала.
В офисе Гаррисона картинки, карикатуры, комичные фигурки исчезли со стен, люди снова ходили по помещению в обуви.
Шарон получила должность исполнительного секретаря.
И никто не улыбался.
В том числе и Гаррисон.
Каждый день после работы он возвращался в свою пустую, сверкающую чистотой, квартиру и пытался работать над составлением «Домашнего букваря», но чувствовал себя при этом обманщиком. Мрачное настроение не покидало его.
А все потому, что, сидя в течение недели с мальчиками, он невольно нарушал все Ротвелловские правила. Дети им не следуют. Они следуют правилам Кэрри.
Даже настаивая на соблюдении Ротвелловских правил у себя на работе, Гаррисон чувствовал себя лицемером. Ибо теперь понимал: заимев детей, он не сможет соблюдать их.
Будучи организованным в наивысшей степени, он не умел сообразовываться с реальностью.
Читая интервью, полученные Кэрри при опросе сотрудников, Гаррисон поразился, какую тяжкую борьбу приходится изо дня в день вести большинству его служащих. Да, букварь домашнего быта совершенно необходим, но с каждым днем Гаррисону становилось все более очевидно, что не он должен быть его автором. В лучшем случае — не он один.
Ему нужна Кэрри.
Доведенный до отчаяния, Гаррисон, вопреки приличиям, сам напросился на воскресный обед к своему брату. Он не поленился заехать в любимую кондитерскую Стефани, где купил сначала яблочный пирог, а затем, расчувствовавшись, добавил к нему и персиковый.
Тем не менее, выехав уже за город, он пожалел, что воображения его хватило лишь на то, чтобы купить в подарок роскошный десерт.
Когда он, стоя в кухне, разворачивал пироги, туда вбежал Натан.
— Гави! — вскричал он, протягивая к Гаррисону ручки.
— Привет, Натан!
Гаррисон подхватил мальчугана и прижал к себе с такой силой, что тот вскрикнул. Гаррисон ослабил объятия, удивляясь, что так обрадовался племяннику.
— Кэви? — оглянулся Натан.
— Кэви нет… Кэви не здесь, — с трудом выдавил Гаррисон.
— Почему?
— Новое для Натана слово, — пояснила Стефани. — Употребляет его кстати и некстати. Привыкай.
После ленча Стефани уложила Мэтью и Натана спать, затем вернулась в гостиную, налила Гаррисону кофе, уселась поудобнее, и пристально взглянула на него.
— Так что произошло между тобой и Кэрри?
Гаррисон посмотрел на Джона.
— Я думал, ты ей все рассказал.
— Рассказал. Но она не поверила.
— Не можешь же ты быть таким дураком, — разъяснила Стефани. — Так что произошло на самом деле?
Гаррисон рассказал все без утайки, даже упомянул о своем предложении жениться.