И вот в одно прекрасное время жители города заметили почти полное исчезновение этого беспокойного и неприятного элемента. Улицы были очищены, как бы по мановению волшебного жезла. Факт этот был настолько заметен, что сразу бросился всем в глаза, и отмахивавшиеся прежде от нищих горожане теперь вдруг заинтересовались ими, а более любопытные пустились даже за ними в поиски.
Нашли босяков за городом, возле архиерейской дачи.
Нашли и подивились.
На обширной площади, примыкавшей к архиерейской даче, копошилось человек пятьсот мужчин, женщин и детей разного возраста. Одни копали канавы, другие таскали строительные материалы, третьи уже намечали к постройке целый ряд больших и маленьких домиков.
Зрелище было необычное.
По городу пошли разговоры о каком–то новоорганизуемом босяцком поселке.
Пока слухи ходили по городу, работы на поселке деятельно продолжались. Отец Герасим, не покладая рук, работал над устройством нового, задуманного владыкой, прихода. Больше всего приходилось отцу Герасиму тратить свои силы на поддержание того воодушевления, которое пробудил в ночлежниках владыка. Тут–то великую услугу оказал отцу Герасиму его дар красноречия. Слова его производили магическое действие на толпу, потому что теперь они не были красивыми лишь, но пустыми звуками. Перед всеми впереди поставлена была прямая и ясно заманчивая цель. Под ногами у всех была твердая почва, по которой нужно было только идти, чтобы достигнуть цели. И люди пошли, но, идя, уставали, и в таких случаях неоценимую услугу оказывало бодрящее жизнерадостное слово.
Отец Герасим вдохновлял словом. Отец Павел — топором и лопатой. Могучая фигура его появлялась то на одном конце поселка, то на другом. Зорко следил он за работами, выслеживая, где начинали ослабевать работавшие руки, и спешил туда со своим топором, ломом или лопатой, и дружней раздавались удары слабосильных работников вслед за могучими ударами сильных рук отца Павла.
Но не все способны были на восприимчивость вдохновения. На некоторых слабо действовали слово и пример. Такие время от времени дерзали даже буянить. Тогда на выручку являлся «атаман». Он мрачно подходил к буяну, угрожающе клал ему на плечо свою сильную мускулистую руку и устремлял на него взгляд своих черных, пронзительных глаз, и часто одного этого жеста достаточно было, чтобы моментально усмирить буяна, знавшего, по опыту прошлой жизни, что «атаман» шутить не любит.
Одновременно с работами на поселке шла деятельность в городе. Тут трудился кружок священников во главе с отцом Григорием. Они изыскивали капитал на производство работ. Одушевленными проповедями, жгучими воззваниями, обносом по церквам кружек, собирались, копейка за копейкой, необходимые суммы и под видом беспроцентной ссуды вносились в общественную кассу «Новодуховского прихода», как назван был выраставший поселок.