Девушка удивленно посмотрела ему вслед.
Дверь закрылась за человеком и собакой.
Ветер усиливался, волны с гулом разбивались о прибрежные скалы. Сквозь шум старик опять услышал стук мотора — это катер, несмотря на бурю, отправился в обратный путь. Потом загрохотал мотор бульдозера — навстречу шел трактор. Увидя тракториста, который час назад его приветствовал, Игнатта повернулся к нему спиной, чтобы закурить, и стоял так, пока бульдозер не миновал его.
Старик возвращался медленно, то и дело останавливался и отдыхал. Так же медленно шел и Мусти, временами отставая от хозяина.
— Ты это что же, не хочешь домой? — спросил старик, когда пес подошел к нему.
Мусти вильнул хвостом и прилег к его ногам.
Пробираясь через болото, старик на этот раз часто спотыкался и весь вымазался в болотной грязи. Мокрый Мусти тихо и жалобно повизгивал.
Уже начало темнеть, когда они добрались до избушки. В загоне к старику подошла корова. Он крепко ударил ее кулаком по лбу.
— Ты еще лезешь! На какой черт ты мне нужна!
Но тут же гнев прошел, и он стал гладить ее, приговаривая:
— Ну не сердись, это я так… Расстаться нам с тобой придется. Не возьму я тебя на базу. Не нужны мы больше друг другу.
В комнате на столе уныло стояла бутылка коньяку. Старик тяжело вздохнул, словно он только теперь понял, что внук не приехал и больше никогда не приедет. Он тяжело опустился на кровать возле стола, не сняв даже шапки и глядя в одну точку невидящими глазами.
Мусти прилег у двери, вытянув передние лапы и положив на них голову. Стало темно. Старик медленно встал, зажег керосиновую лампу и, откупорив бутылку, налил в стакан коньяку. И опять устремил взгляд в одну точку, забыв выпить.
Мусти жалобно завизжал. Старик спросил:
— Что с тобой, Мусти? Или ты во сне это?
И тут же забыл про Мусти. Не заметил старик и того, как остановились ходики. Он забыл утром поднять гирьку. Но воцарившаяся в комнате непривычная тишина вскоре вывела старика из оцепенения. Он хлопнул ладонями по коленям, поднялся и завел ходики, поставив стрелки наугад. Затем надел рыбачью куртку и сказал:
— Пойдем, Мусти, посмотрим. Может, закинем сети…
Мусти вопросительно поднял голову — не поздно ли? — но все же встал и пошел за хозяином.
На озере было совсем темно. Старик долго стоял в нерешительности, потом с досадой вернулся в комнату. Он взял старые сети и стал чинить их при свете тусклой керосиновой лампы. Но работа не ладилась, нитка рвалась. Не мог работать старик сегодня. Он вдруг понял, что больше не может оставаться здесь, в одиночестве, при керосиновой лампе. Больше в эту избу никто не приедет. А на базе — яркий свет, там люди…