Озеро шумит (Линевский, Шихов) - страница 111

На столе он заметил забытую утром сберегательную книжку. Мысли старика приняли новый оборот. У внука-то, наверно, теперь туго с деньгами…

Старик отложил сети и встал. Сунул сберкнижку в карман и надел парусиновый плащ.

— Пойдем-ка, Мусти, в поселок, — сказал он, — нечего нам тут делать. А завтра придем за пожитками. Ну, вставай.

На болоте было темно, так темно, что старик сперва ничего не видел. Ноги сами нащупывали глубоко увязшие бревна.

Мокрый и грязный, прошел он, наконец, болото. Остановился, чтобы подождать Мусти, окликнул его в темноте.

Потом повернулся к поселку, где ярко сверкали огни. Опять послышались отдаленные взрывы со стороны Хийсикаллио. Это строители разгоняли тамошних чертей.

Стало легче идти, старик ускорил шаги.

А озеро шумит и шумит…

1956 г.

Родился в 1915 году в г. Тампере (Финляндия). После окончания народной школы был чернорабочим, а в середине пятидесятых годов приехал в СССР, в Карелию.

Печататься начал с 1955 года. Первая повесть «Тауно» опубликована в журнале «Пуналиппу», а затем в переводе на русский язык в журнале «На рубеже» («Север»). В 1963 году на финском языке издан отдельной книгой роман «Всходы будущего» и в переводе на русский язык — в 1964 году. В журнале «Пуналиппу» недавно напечатан новый роман «Ураган свинца на перешейке» и вышел отдельной книгой роман «Земле нужен хозяин» (1968 г.).

В дымном бараке лесорубов Нику Хански укладывал свою котомку. Просматривал и вертел на свету свое добро: брать ли с собой или оставить. Большую часть оставил. Все было негодным барахлом. Зачем его тащить на юг. Особенно теперь, когда есть на что жить. Ведь Нику получил наследство, получил нежданно-негаданно. Старуха тетка, которую он и не знал, ушла в мир иной, оставив все свое движимое и недвижимое сыну брата — Нику. Так было написано, если верить печатям и каракулям на официальной бумаге, которая пришла сегодня вечером. Как бы там ни было, а бумага все же вызвала приятное чувство. Кто знает, что входит в это «движимое и недвижимое»? Может быть, усадьбы и банковские счета? Что-то там было: ведь иначе не стали бы сочинять извещение, попусту разыскивать человека в далеком Каину. Для верности надо было прочитать бумагу еще раз. Но она от этого не изменилась и понятнее не стала. Бумага как бумага, даже напечатана на машинке.

Только странно, как это старуха Венла все оставила именно ему, Нику, сплавщику леса и бродяге, которого она никогда в жизни не видела, разве что когда он был от горшка два вершка и ходил в холщовых штанах. Как ни пытался Нику отыскать в укромных уголках своей памяти хоть какой-то образ тетушки, все зря. Тетя Венла так и осталась для него далеким призраком. Больше того, она теперь отбыла совсем далеко, нечего было и искать ее. Пусть себе играет на райской арфе.