– И что?
– Ваша версия о деструктивной секте, члены которой приносят девушек в жертву, нашла в сердцах начальства горячий отклик.
На лице Маши отобразилось недоумение.
– Как?
– Так. Думаю, готовится новая кампания. Что-то вроде религиозно-идеологической чистки. К теме уже подключилась РПЦ. Кроме того, мне звонил депутат Логинов и лично просил тщательнее проработать версию о сатанистах. Завтра в центральных газетах будут опубликованы соответствующие статьи, а канал «Россия» уже делает спецрепортаж, который выйдет в прайм-тайм.
Маша сидела на стуле как молнией пораженная.
– Значит, Логинов сам вам звонил?
Старик кивнул:
– Да.
– Не понимаю… Зачем ему это понадобилось?
– Обществу нужны горячие темы, Мария Александровна. Время от времени необходимо давать людям пищу для размышлений. Подбрасывать им факты для дискуссий.
– Очередной способ отвлечь людей от главного и дать им повод выпустить пар?
Старик пристукнул карандашом по столу – тверже и жестче, чем прежде. А потом сказал:
– Вы неважно выглядите, Мария Александровна. Плечо еще беспокоит?
– Немного.
– Принимаете обезболивающие?
– Иногда.
– Отправляйтесь домой и отдохните как следует. И да – завтра можете не приходить на работу. И послезавтра тоже. Отоспитесь, сходите в салон красоты…
– Я и так в порядке.
– Простите, но ваше утомленное лицо говорит об обратном.
– Не обращайте внимания на то, что говорит мое лицо. Обращайте внимание на то, что говорю вам я. А я говорю, что Багиров…
Жук предостерегающе поднял ладонь.
– Остановитесь, Мария Александровна.
– Но…
– Повторяю: остановитесь.
Любимова замолчала. Жук, глядя на нее, задумчиво постучал карандашом по крышке стола.
– Я понимаю и ценю ваше рвение, – снова заговорил он. – Вам хочется доказать, что болезнь никак не повлияла на ваши профессиональные качества. Но не стоит рвать удила, Мария Александровна.
Маша нахмурилась.
– Значит, вы считаете, что все мои выводы необоснованны, – холодно уточнила она.
– Скажем так, они – малообоснованны.
Любимова поджала губы.
– Когда-то вы доверяли моей интуиции.
Жук молчал. Тогда Маша усмехнулась и снисходительно проговорила:
– Понимаю. Накануне выхода на пенсию вы не хотите ссориться с начальством. А вы понимаете, что Логинов звонил вам не просто так?
Лицо Старика стало отчужденным, почти скучающим.
– Не в наших с вами интересах строить домыслы и догадки, Мария Александровна, – сказал он.
– Значит, вы умываете руки?
– Мои руки чисты. Надеюсь, и ваши тоже.
Любимова встала.
– Значит, вы хотите, чтобы я не появлялась на работе в ближайшие дни?
– Так будет лучше для вас и для меня. Лучше и спокойнее.