В прошлый раз она заметила, что в дом можно пройти через внутренний дворик, а во внутренний дворик можно пробраться через длинный сарай, тянущийся справа почти вдоль всего забора. Маша надеялась, что дверь сарая будет открыта.
Ожидания ее не обманули. Как только она оказалась в сарае, в носу неприятно засвербело от запаха мышиного помета и плесени. Остановившись, Маша включила фонарь и скользнула лучом по стенам. Паутина, испещренная высохшими останками паучьих жертв. Старые ящики, сломанный мотоцикл. Покореженный деревянный верстак, большая коробка с отслужившим железным хламом. Ничего необычного.
Освещая себе дорогу фонариком, Маша осторожно двинулась вперед, стараясь не споткнуться и не напороться на какую-нибудь ржавую проволоку. Так она дошла до двери, ведущей во внутренний дворик. Насколько Маша помнила, никаких засовов и крючков со стороны дворика на двери не было. Память не обманула ее и на этот раз. Приоткрыв дверь, Маша выглянула наружу. Внутренний дворик, укрытый шиферным навесом, был сух и тускло освещен желтой лампочкой под жестяным абажуром.
Маша быстро пересекла дворик и остановилась перед дверью, ведущей в мастерскую. Справа от двери лежало что-то громоздкое, накрытое брезентом. Маша прошла было мимо, но заметила нечто вроде темного ручейка, спускающегося от края брезента и прочертившего на бетоне змейку. Маша посветила на ручеек фонариком, и в горле у нее тут же пересохло. Это была кровь.
Любимова заставила себя наклониться и приподнять край брезента. От увиденного у нее закружилась голова, голова у корней волос вспотела, а сами волосы приподнялись. Из горла едва не вырвался крик ужаса, но Маша стиснула зубы и попыталась взять себя в руки.
Под брезентом лежали человеческие тела. Маша посветила в лицо одному из мертвецов. Это был Вениамин Пак, помощник депутата Логинова.
Опустив край брезента, Маша несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, заставляя бешено колотящееся сердце успокоиться. Ее тело сотрясала дрожь. Потом она прикинула в уме дальнейшие свои действия. Возвращаться к машине опасно – можно наткнуться по пути на Багирова. Самым правильным будет запереться в сарае, достать телефон и позвонить полковнику Жуку. Патрульные машины приедут через десять, максимум – через пятнадцать минут. Эти десять-пятнадцать минут она сумеет продержаться. Главное – запереть все двери и затаиться.
Она шагнула было к сараю, но вдруг вспомнила, что забыла мобильник в сумочке. Чувство страха сменилось чувством досады и злостью на себя.
Господи, о чем она только думала, когда отправилась сюда одна? Как она могла быть настолько самонадеянной и глупой? Должно быть, кодеин помутил ей разум… От досады у Маши выступили слезы на глазах. Но сдаваться было нельзя.