А какие дела я расследовал? Например, о скармливании скоту двухсот пятидесяти килограммов печеного хлеба. Я усвоил, что такое органолептические показатели, подъемная сила дрожжей, подооборот, и запомнилась книжечка под названием «Правила брокеража».
Расследовал массовую гибель поросят в свиноводческом совхозе. Поскольку большую часть времени проводил на свиноферме, то Лида заставляла меня раздеваться до трусов еще в передней - я стал носителем крепкого свиного запаха.
Массовая гибель поросят… А массовая гибель мужиков от самогона, в который они добавляли карбид, мгновенно бивший по зрению, - они стакана не видели. Дела такого рода были тягучими, путаными и вызывали в области резонанс. И казались неинтересными, как дамское вязанье. Начальство постоянно меня тормошило и, главное, требовало привлечь виновных к уголовной ответственности. Но найти виновного в бесхозяйственности сложнее, чем поймать убийцу.
Я себя не чувствовал следователем. У меня почти не случалось выездов на классические места происшествий с трупами - выезжали районные следователи. Мне нечего было рассказать даже Лиде, потому что я больше копался в документации. Не встречался ни с ворами, ни с убийцами, ни с грабителями. Я становился типичным следователем по так называемым хозяйственным делам.
Впрочем, однажды везли меня на место происшествия по всем правилам: на большой скорости, с мигалкой, с бригадой оперативников - в зверосовхозе хулиганы выпустили из клеток пять тысяч норок. Но об этом речь впереди.
Такой пресной жизни минуло года три…
Как-то начальник следственного отдела встретил меня в коридоре и увел в свой кабинет:
- Сергей, поселок Фруктовый знаешь?
- Бывшая деревня Овощиха, - перевел я, уже выучив все поселения области.
- Там один чудак помер…
Если начальник заинтересовался, то чудак помер не своей смертью. Поэтому я логично спросил:
- Мне выезжать?
- Его уже похоронили.
Я вздохнул легко. Мои дела были неинтересны и тягучи, но спокойны - кроме убежавших норок.
- Филипп Иваныч, если похоронили, то в чем дело?
- За пятьдесят ему, пил, с женой буянил, - подтвердил начальник, что дело ни в чем.
- Если дело ни в чем, то в чем проблема?
- Анонимка поступила, - он поморщился.
Я к ним, к анонимкам, отношусь без предубеждения. Почему-то считают, что они все клеветнические и пишут их трусливые люди. Но по анонимкам раскрыли не одно преступление. А имена скрывают по разным причинам: неохота являться лично, неуверенность в информации, стеснительность… Я видел анонимки с благодарностью артистам, врачам, продавцам - уж здесь-то речь о страхе не идет