— А где она живет?
— В Коломне, на Псковской улице, в доме секунд-майора Прокофьева, по полицейским книгам это пятнадцатый номер.
— Что же она — приезжая?
— Не знаю, право. Я ее об этом не спрашивал.
— Надо спросить об этом Бенкендорфа, — сказал государь.
— Ах нет, пожалуйста, не впутывай сюда своих жандармов. Я сказал ей, что гарантирую ей полную неприкосновенность, а свое слово я привык держать. Скажи мне, что ты не хочешь, чтобы она продолжала свое ремесло, или что ты требуешь, чтобы она совсем уехала из Петербурга, и это будет обязательно исполнено, но только мне это скажи, а не Бенкендорфу!
— Да я и не думаю изгонять ее из столицы. За что, если она зла никакого не делает? Напротив, я сам хочу съездить к ней.
Министр двора насторожился. Это, видимо, в его расчеты не входило.
Государь сразу понял это.
— Я требую, — строго сказал он, — чтобы до тех пор, пока я сам не побываю у этой гадалки, никто из моей свиты или из приближенных ко мне лиц не посещал ее. Если я узнаю о чем-либо подобном, то лицо, ослушавшееся меня, немедленно получит чистую отставку.
Все знали непреклонный характер и непреклонную волю государя. Поэтому министр низко опустил голову, а на живом, хотя и некрасивом лице Михаила Павловича выразилось полное удовольствие.
— Псковская улица, пятнадцать? — переспросил государь.
— Так точно, ваше величество, — ответил министр.
— Да, хочешь, я сам тебя довезу? — спросил великий князь. — Я не войду, войди ты один. Я только до дома ее тебя довезу.
— Отлично, поедем! — согласился государь. — Сегодня вечером, хочешь? Сегодняшний вечер у меня совершенно свободен. Маленький полковник ведь завтра выходит? — спросил он, обращаясь в сторону министра.
— Так точно, ваше величество!
— Поменяемся? — рассмеялся государь, обращаясь к брату. — Ты меня сегодня к гадалке свези, а я тебя завтра с маленьким полковником познакомлю. Согласен?
— Нет, не согласен, — ответил великий князь таким недовольным тоном, что государь поневоле рассмеялся.
— Ну как знаешь, не езди, пожалуй! Только я тебе этого полковника гусарского на съедение не отдам! Это уж как ты там хочешь. Его права и его ментик я лично защищу от твоих нападок.
Михаил Павлович с улыбкой пожал плечами. Он был уже побежден. Он видел и понимал, что мимолетный каприз его державного брата принимает все размеры маленькой вспышки страсти, и стушевался перед этой фантазией, как привык стушевываться перед всем, касавшимся обожаемого брата.
В тот же вечер государь вместе с великим князем Михаилом Павловичем в маленьких одиночных саночках направлялся в глухую в то время Коломну.