- Скажу, на живой нитке держался. Сама и подцепила... Знаешь, суду все важно, каждая деталь.
Едва она справилась с воротником, как дверь распахнулась. В проем просунулась круглая голова незнакомого милиционера.
- Кто Бельская? Пошли, ждут.
Светлана поднялась. Бросила на цыганку взгляд, улыбнулась, пожала плечами: мол, значит, я первая. Та ободряюще кивнула в ответ и тоже улыбнулась. Но как-то беззащитно... Почему первая, почему не вместе? Суд ведь...
Переступив порог камеры, Светлана сразу же увидела Платона Ивановича. Тот стоял посреди коридора с выражением брезгливости на лице. Увидев Светлану, он раскинул руки и шагнул навстречу.
- Светик, милая, ты так напугала своего дядю!
Светлана поняла: ей предлагалась игра. И, судя по всему, игра эта может определить ее дальнейшее положение...
- К майору, к майору. — Милиционер продолжал возиться с замком.
Светлана вникала в каждое слово Платоши.
- Я привел твоего лечащего врача-гинеколога, Арнольда Александровича. Он обеспокоен твоим состоянием. Ты должна была прийти к нему на прием вчера в семь вечера. Третья городская клиника...
Из распахнутой двери угловой комнаты доносились мужские голоса. Майор, тот самый, который вчера составлял протокол, сидел за столом. Напротив в кресле расположился молодой человек с белым лицом и густой черной бородой. Светлана видела его впервые.
- Светлана Михайловна! Голубушка! — Молодой человек живо поднялся. — Ваш дядя ворвался ко мне в клинику чуть ли не плача...
- Здравствуйте, Арнольд Александрович, — потупилась Светлана. — Извините, я должна была быть у вас на приеме вчера...
- Как вы себя чувствуете? — оживился чернобородый, уяснив, что все в порядке, «пациентка» нафарширована.
Майор листал пухлую тетрадь и, казалось, не обращал никакого внимания на разговор Светланы с чернобородым. Перевернув обложку, он сдвинул тетрадь на край стола. Светлана подавила изумление, узнав свою амбулаторную карту из поликлиники.
- Да... Многовато для ее возраста. — Майор взглянул на чернобородого. — Считаете, что задержанная нуждается в медицинском обследовании?
- Да, да, сами понимаете... — с готовностью кивнул чернобородый. Он шагнул к майору, наклонился и что-то шепнул на ухо.
Лицо майора стало печальным, он посмотрел на Светлану как на безнадежно больную. В то же время в его глазах еще держалась тень сомнения. Чернобородый раскрыл амбулаторную карту и ткнул ногтем в какую-то запись, которой окончательно сразил майора. Тот хоть и не стал читать, но кивнул в знак участия и сострадания. Душа майора разрывалась между долгом и великодушием.