— Но позвольте… — заметно растерялся Александр, с недоумением переводя взгляд с Анны на Наташу и обратно. — Князь Репнин рассказал мне…
— Брат, как и многие, ошибался, — улыбнулась Наташа. — Но, увы, это недоразумение может теперь стоить баронессе слишком дорого.
— Что же я могу или должен сделать? — учтиво поинтересовался Александр, приглашая обеих женщин сесть, и сам садясь в одно из кресел у камина.
— Ваше высочество, я никогда бы не посмела требовать исполнения чего-либо от наследника престола. — Анна жестом остановила собиравшуюся говорить за нее Репнину и сама обратилась к Александру. — Но любезное предложение княжны, наше давнее знакомство и безысходность ситуации, в которой я оказалась, подвигли меня на столь решительный шаг, как неофициальная аудиенция. Я прошу простить меня за то, что, не будучи готова к этому, я вторглась в вашу личную жизнь, и хотела бы лишний раз заверить вас в том, что ничего из увиденного или сказанного здесь не выйдет за пределы этой комнаты.
— Это лишнее, баронесса, — мягко промолвил Александр, и Анна отметила, что тревога и некоторая настороженность постепенно исчезает из его глаз. — Мы не виделись с вами несколько лет, но я сомневаюсь, что вы могли слишком сильно измениться за эти годы. А прежде, насколько мне помнится, я доверил вам достаточно много секретов, верность которым вы хранили и продолжаете хранить до сих пор. И я даже рад, что, пусть таким необычным способом, княжна дала мне возможность наконец-то отплатить вам благодарностью за оказанную ранее услугу. Я внимательно слушаю вас, баронесса, и постараюсь сделать все от меня зависящее.
Анна облегченно вздохнула и, еще раз взглянув на Репнину, которая ободряюще улыбнулась ей, начала свой рассказ…
Она говорила и не могла отвести взгляда от наследника — Александр, казалось, слушал ее довольно внимательно, но Анна чувствовала — его душа устремлена к той, что сидела рядом с ней, к Наташе, а та как будто и не замечала этой тяги: ловя каждое, сказанное Анной слово, она либо поддакивала ей, качая головой в знак согласия, либо порывалась что-то подсказать и взволнованно ломала пальцы и хмурилась, если была недовольна тем, как Анна излагала суть своей просьбы.
Это было так удивительно и странно! «Дежавю», — подумала Анна, ощущая себя вернувшейся на много лет назад, с той только разницей, что в роли фаворитки тогда была фрейлина Калиновская. Но антураж и чувства не изменились — все тот же внутренний трепет пылкого влюбленного и готовность идти на любые жертвы ради той, кто завладела этим большим и полным любовной тоски венценосным сердцем.