Столица винделиков была обнесена прочной, довольно высокой стеной. Основание этой стены на высоту человеческого роста было сложено из больших камней. Выше стена была возведена из бревен, уложенных в виде клетей, плотно пригнанных друг к другу. Как мне сказали знающие люди, внутрь этих клетей были насыпаны камни вперемежку с песком. Сверху на бревенчатые клети были настелены толстые доски. На этом настиле разместились галльские воины, укрытые с внешней стороны дубовым частоколом.
Римские когорты пошли на приступ крепостной стены Камбодунума ранним утром, используя длинные лестницы. Сколачиванием этих лестниц почти всю ночь занимались фабры, так в римском войске назывались саперы.
Несмотря на храброе сопротивление галлов, римляне ворвались в Камбодунум с первого же штурма. На городских улицах стычек почти не было, так как галльские мужчины дружно бежали из города через другие ворота, обращенные на север, в сторону Альп.
Меня удивило, что галлы так поспешно укрылись в горах, бросив в городе своих женщин и детей.
– Это обычная уловка галлов, – с презрительной усмешкой сказал мне Тит Пулион. – Сейчас жены галлов начнут спаивать наших легионеров вином, станут бесстыдно обнажать свои груди и бедра. И это все для того, чтобы наше войско задержалось в этом городе, перепилось и утратило бдительность. Ночью галлы вернутся сюда, дабы перерезать пьяных римлян.
Сказанное Титом Пулионом в точности подтвердилось. Галльские женщины действительно вели себя бесстыдно, завлекая римских воинов в свои каменные жилища, крытые соломой. Там уже наготове стояли бочки с пивом и кувшины с вином.
Однако легат Цицерон и другие римские военачальники не поддались на хитрость галлов. Разрушив большой участок городской стены, римляне оставили Камбодунум. Путь десятого легиона лежал к лесистым отрогам Альпийских гор, где затаилось мятежное галльское войско.
Легат Цицерон хотел взять другой город винделиков – Бригантий. Поскольку в Камбодунуме римляне не обнаружили никаких богатств, значит, галльская знать укрыла свои сокровища в Бригантии, так полагал Квинт Цицерон.
Совершив один дневной переход, римское войско разбило стан в живописной долине, окрашенной желто-багровым разноцветьем листвы осеннего леса. Рядом вздымались склоны горной гряды с голыми бирюзово-бурыми вершинами из кремня и порфира.
Вечером, сидя у костра, я слушал воспоминания Авла Сикула, которому довелось воевать со здешними галлами еще девять лет тому назад. Тогда римляне не без труда покорили винделиков и ретов, но сильнее всего воины Цезаря намучились с салассами и ликаттиями, которые отличались неимоверной жестокостью.