— Он опять перед тобой размахивал купюрами? — спросил он, давая таким образом понять, что подслушал. — Я тебе говорил, что у меня есть, Рэйч. Мне даже не надо, чтобы ты мне их отдавала.
Я вздрогнула. Если бы все было так просто.
Айви, провожавшая Трента взглядом, повернулась к нам.
— Сколько это было? — спросила она, оставаясь там, где стояла, чтобы скопившиеся в комнате эмоции не обрушились на нее всей тяжестью. Глаза у нее расширились сильнее, чем требовало электрическое освещение, но вид был нормальный — особенно если учесть, что я нарушила ее планы на эти выходные, и она была голодна. Гленн, как я заметила, совершенно не переживал из-за ее состояния, и был почти небрежен, садясь за стол. Да, они определенно проводят время вместе. И одеколон у него тоже немножко пахнет цитрусом.
— Он пытался ее купить, — сказал Гленн обо мне. — Предлагая взамен избавить ее от преследования ковена морально-этических норм.
— А откуда он знал, что это ковен? — заинтересовалась Айви, а я уставилась на Гленна.
— Откуда ты знал, чего он хочет?
У меня дергалась нога.
Мрачно улыбнувшись, Гленн нажал кнопку на телефоне, и одна лампочка погасла.
— А как бы я еще выигрывал в местный тотализатор? — сказал он, откидываясь в кресле. — Рэйчел, ты крупно влипла.
— Влипла? — встрял Дженкс. — Можешь называть так, если хочешь. Она так глубоко в заднице, что вылезти оттуда может только в потоке дерьма. — Я вздохнула в знак согласия, и Дженкс устроился на моей теплой руке. — Чего хочет ковен? — спросил он. — Тебе же уже объявили бойкот.
— Кто-то — наверное, Трент, — сообщил им, кто я такая, — тихо и мрачно сказала я. Гленн это и так знал — он был, когда я об этом догадалась. — Меня хотят посадить в клетку и анатомировать.
Айви застыла, а на личике Дженкса выступили скулы.
— Ты — колдунья, — заявил он с нажимом, и мне стало тепло от такой его верности.
— Спасибо, Дженкс, — ответила я, хотя и не знала, верю ли я сама в это. — Трент им забросил удочку насчет того, как его отец меня сделал, и как он теперь может меня контролировать. И даже меня уничтожить. Если он возьмет на себя юридическую ответственность за меня, они меня отпустят бродить свободно.
— Это ложь, — сказала от дверей Айви. — Он тобой управлять не может. И не он тебя сделал. Его отец только нашел способ сохранить тебе жизнь.
Я дернула плечом.
— Мне кажется, что он отлично сейчас мною управляет.
Бизнесмен, сволочь. Я все еще ему не верила. Никто не знал, на что я способна, кроме моих друзей — и Тритона, когда она в своем уме. Вздохнув, я стала вспоминать, кто присутствовал, когда Трент сказал Миниасу, кто я. Маршал, Кери, Кизли — но эти не сказали бы ничего. Не сказал бы и Квен, но если знает Квен, то знает и Джонатан, тот хмырь, что организует жизнь Трента. Ли — наиболее подходящий кандидат на игру «давайте договоримся с ковеном». Сообщить информацию обо мне, чтобы в обмен стерли сведения о его сомнительных достижениях в черной магии. Но он бы тогда рисковал раскрытием той тайны, что он со мной одной породы. Нет, это Трент.