Дженкс загудел крыльями, чтобы согреться. Он сидел на зеркале заднего вида, глядя назад.
— Хочешь, чтобы я слетал посмотреть?
Я глянула на регулятор печки, вовсю нагревавшей и без того теплый автомобиль. Если Дженкс предлагает, значит, на улице не слишком для него холодно, но риск снизить температуру тела ради удовлетворения моего любопытства — это не то, ради чего существует наше партнерство.
— Не. Наверняка ночные бродяги.
Дженкс забарабанил пятками по зеркалу:
— Солнце уже два часа как село.
Я кивнула, подала машину вперед еще на три корпуса и упустила зеленый. Вздохнув, чуть приоткрыла окно. А то уже пахнет жареной клубникой.
Прошло сорок лет с Поворота, когда внутриземельцы во всем своем разнообразии вышли на свет, чтобы спасти человечество от вымирания. Термин «кладбищенская смена» приобрел совершенно новый смысл. И сейчас я ехала в пробке, созданной темнолюбивыми гражданами внутриземелья, стремящимися успеть на работу, а также заработавшимися поздно людьми, стремящимися домой. Час пик сдвигался вместе с солнцем: два часа перед восходом и два часа после захода были наиболее напряженными. Мы как раз застали хвост второго варианта.
Я поставила локоть на узкую приступочку закрытого окна и подперла голову рукой. Выбор между Трентом с его предложением и ковеном, жаждущим моей головы, настроения мне не улучшал. Я вздохнула, механически считая прохожих с сотовым телефоном возле уха.
— Я же тебе говорил не волноваться на эту тему, — сказал Дженкс, неправильно истолковав мою тревогу. — Я тебе должен куда больше этого вшивого залога.
— Спасибо, Дженкс, — сказала я и нажала на газ, потому что загорелся зеленый. — Ценю. И верну тебе деньги, когда смогу.
Как же меня достало, что я не могу их сама заработать.
Я резко свернула — Айви ухватилась за петлю на двери, — но мне тут же пришлось затормозить перед следующим светофором.
— Черная полоса, — сказала она серым голосом, будто идущим из темного угла машины. — У всех у нас бывает. Обратная сторона независимости.
— Ага. — Дженкс опустился на баранку, повис на ней, когда переключился светофор и я повернула. — Я тебе рассказывал, как работал в ОВ, чтобы семью прокормить? Маталина тогда очередной раз родила четверых, и нам приходилось туго. Мне пришлось согласиться стать нянькой при одной ведьме, от которой тогда все шарахались.
Я не смогла сдержать улыбки:
— Лучшее прикрытие, которое у меня в жизни было и будет.
Я прибавила газу, и пикси быстрее завертел крыльями:
— Спасибо.
Айви издала тихий довольный звук, и он повернулся на непривычную интонацию. Айви не всегда бывала мрачной, но никогда не выражала хорошего настроения явно. Пикси взлетел, жужжа вокруг нее раздраженными кругами.