Я полетела дальше, рассматривая осенний лес, немного снизилась, чтобы было лучше видно. Далеко впереди показалась небольшая полянка. Захотелось упасть в нее и ощутить чувствительной драконьей шкурой шелковистую изумрудную траву.
"Странно, — сквозь восторг красивого сна пробились рациональные мысли, — чешуя, а чувствительная, как кожа. И с масштабами тут что-то не так, то ли деревья огромные, то ли драконы карликовые".
Не удержавшись, я все-таки сложила крылья и рухнула прямо в траву, с наслаждением вдыхая пьянящий аромат травяного сока. Красота какая! А дома ранняя весна, холодина жуткая. Не хочу просыпаться!
Еще раз вздохнула полной грудью… и, все-таки, проснулась. С неохотой открыла глаза, созерцая знакомый потолок своей спальни, медленно поднялась и побрела на кухню заваривать любимый чай с лимоном. Вездесущая Маруська, как всегда, не вовремя подвернулась под ноги и с возмущенным мявком шарахнула меня когтями по тапочкам.
Я вяло ругнулась.
— Маруська, дурная зверюга, сколько раз тебе говорила, не лезь под ноги!
Кошка, гордо подняв хвост, не торопясь, продефилировала на кухню требовать свой законный завтрак. Всякие там Вискасы моя белоснежная привереда не признавала принципиально, зато маниакально обожала кильку в томате. Завтракали мы каждый своим любимым блюдом, Маруська уже тщательно вылизывала банку из-под кильки, я запивала припасенные с вечера булочки горячим чаем. Есть у меня такая слабость — обожаю сдобные булочки с маком на завтрак, но позволяю их себе редко и исключительно на выходные. Именно в выходные я даю себе немного расслабиться и потакаю своим маленьким капризам.
Покончив с завтраком, я задумалась, чем бы заняться в выходной день. Честно говоря, больше всего хотелось вернуться в постель и заснуть вновь, хотя я совсем не чувствовала себя уставшей. Но яркий, такой живой, сон так и манил вернуться в него. Не знаю, почему так получалось, что меняло мое восприятие, но там все казалось насыщенней, краски ярче и многообразней, запахи имели множество незнакомых оттенков, кожа, покрытая чешуей, ощущала прикосновения совсем иначе, чем я привыкла. Все так объемно и по-настоящему, что реальность после такого сна казалась серой и тоскливой, словно припорошенной пылью. Было такое странное чувство, что все поменялось местами, сон стал реальностью, а реальность, напротив, все больше напоминала тусклый и невнятный сон.
Я напрасно боялась, что этот красивый драконий мир мне больше не приснится, потому что я исправно видела его вот уже пятую ночь. Сначала это были короткие и не такие достоверные сны. Затем они становились все длинней и насыщенней, мне уже начинало не хватать обычных полетов над горами, все чаще хотелось отлететь от них подальше, посмотреть, что же там есть еще в этом мире сна. И насколько он огромен, потому что здесь невозможно было пожелать оказаться на другом конце мира и мигом туда переместиться. Все было очень реалистично, полет закономерно отнимал время и силы, а день, как положено, сменялся ночью, освещенной лиловой луной. Мне все чаще начинало казаться, что это какая-то другая реальность, а не просто ночная иллюзия, навеянная бурным воображением. А может, я себя просто убеждала в этом, не желая расставаться с такой интересной и неожиданно приятной частью своей жизни. Особенно учитывая, что после этих снов реальность становилась все более тоскливой.