— Ой, сыночек, прости меня непутевую! Ой, стыдно мне перед людьми, что заставила тебя стать побирушкою!
И ничего она его не заставляла. Это Олька его уговорила, с которой они за одной партой сидят. Олька уже второй год побирается. У нее мать тоже пьяница, а отца вообще никогда не было, и бабушки нет. Ей совсем плохо приходится. Но она не жадная, конфетами с ним поделилась несколько раз. А когда он спросил, откуда у нее все время конфеты, она по секрету рассказала, как они ей достаются, и предложила: «Давай вместе побираться!».
Федя сначала отказался — стыдно было, а потом, когда мамка бабушкину пенсию украла и всю пропила и есть совсем нечего стало, он согласился. Олька его научила, как попрошайничать надо: «Никаких особенных слов не говори, а просто, когда санаторники идут в столовую, проси их жалобно: «Вынесите, пожалуйста, хлеба!». Вот и все. А если начнут спрашивать, почему побираешься, отвечай честно: «У меня мамка пьет. А папка от нас ушел. А бабушка болеет все время». Когда правду говоришь и ничего не скрываешь, люди тебе больше сочувствуют».
Почти никто из отдыхающих ни о чем его и не расспрашивает. Такие любопытные, как Иннокентий Васильевич, даже не в каждом заезде попадаются. После обеда вынесет кто хлеба, кто конфету, кто яблоко, и подадут молча, а вот, если котлету надкусанную, тогда спросят: «Не побрезгуешь, мальчик? А то вон отдай собачке». Он не брезгливый, котлету сам тут же съедает, до дома не доносит. Бабушка говорит, что ему лучше всех питаться положено, потому что, во-первых, он растет, а вон какой худющий, а во-вторых, получается, что теперь он главный добытчик и ему нельзя болеть, а сытого человека никакая хворь не возьмет.
Папка им совсем не помогает. Он после контузии работать не может, а пенсия у него маленькая. Правда, как инвалид военных действий папка имеет право бесплатно на автобусе ездить и за лекарства не платить ни копейки. Только на автобусе ему ездить никуда не надо, а лекарств, которые ему нужны, в аптеке никогда не бывает. Тетя Галя, не то что мамка, работает, санитаркой в больнице, но платят ей гроши, а у нее на шее двое девчонок: Танька, которая во второй класс ходит, и Лидка, которой всего четыре года. Так что папкина пенсия вся на них уходит, а на родного сына папка денег не дает, вот только этой зимой, когда грянули сильные морозы, купил ему теплые сапоги «аляски», почти новые. В них больше часа простоять можно, пока все санаторники не пообедают.
После того, как Федя побираться начал, они лучше жить стали. Хлеб теперь всегда есть и сладкое к чаю. Только чай у них не настоящий, а из трав, которые бабушка летом насобирала и высушила. Она говорит, что такой чай полезней магазинного. Полезней-то он, может, и полезней, но магазинный вкусней.