Он уже собирался вернуться обратно, как вдруг увидел свет. Вначале что–то просто мелькнуло, словно в лесу на другой стороне реки вспыхнула искра. Он удивленно смотрел на то, как она разгорелась ярче, потом погасла, снова появилась и продолжила гореть. Свет, слегка покачиваясь, приближался к реке, плавно выплыл из леса, по воздуху перелетел через реку и остановился всего в нескольких ярдах от Бека.
Он так ярко блеснул в глаза, что Бек зажмурился. Когда он открыл глаза, перед ним стояла девочка, и свет шел от предмета у нее в руке. Беку она показалась знакомой, но он не мог ее вспомнить. Она была красива. У нее были длинные темные волосы, удивительно голубые глаза, и в выражении лица была такая невинность, что у Бека защемило сердце. Свет шел из одного конца блестящего металлического цилиндра, который она держала в руке. Свет исходил тонким длинным лучом и падал на землю между ними.
— Хорошо, что я тебя повстречала, Бек Рау, — произнесла негромко девочка. — Ты меня узнаешь?
Он только смотрел и ничего не мог сказать. Девочка возникла из ниоткуда, перелетела по воздуху с той стороны реки, так что Бек решил, что это волшебное существо.
— Ты решился на долгое и трудное путешествие, Бек, — прошептала она почти что детским голосом. — Ты отправляешься туда, куда уходили немногие и откуда вернулся лишь один. Но путешествие еще более трудное, чем за море, ты проделаешь в глубину своей души. Те тайны, которых ты боишься, откроются. Все будет так, как должно быть. Прими это, ибо так устроен мир.
— Кто ты? — прошептал Бек.
— То одно, то другое. И то, что ты видишь перед собой, и еще многое. Я все время меняюсь и свою истинную форму давно уже забыла. Для тебя я — два образа. Девочка, которую видишь перед собой и которая кажется тебе знакомой, и вот это…
Девочка, стоявшая перед ним, вдруг превратилась в такое мерзкое чудовище, что Бек даже не смог вскрикнуть — онемел от ужаса. Тварь была огромна, вся в волдырях, шрамах, кожа висела лохмотьями, волосы на голове и лице были опалены, так что осталась одна щетина. Глаза были красны от бешенства, а рот перекошен в оскале, приводящем в неописуемый ужас. Чудовище стояло сгорбившись, но все равно было намного выше Бека. Оно стояло перед ним и гипнотически поводило руками с кривыми пальцами с когтями.
— И это тоже я, Бек. Эта адская тварь. В каком образе тебе больше нравится меня видеть: в этом или в другом? Какой тебе больше нравится?
— Прими прежний образ, — еле выговорил Бек. Горло его пересохло от ужаса.
— Да? Несчастный найденыш. А что ты сделаешь, чтобы это произошло? Какой частью себя ты готов ради этого пожертвовать?